Вид парня, молящего о пощаде, у ее ног, и фактически изъявляющего о своей полной покорности наполнил Вику странным торжеством и удовлетворением. Все-таки они с подругой очень разные. Если Ане каждый раз нужен был бой, и «трофейные» удовольствия, то Вику больше заводила вовсе не постоянная схватка, а наслаждение положенное властительнице. Странно, но мысли о том, что она может сделать именно с этим рохлей, возбуждали девушку больше, чем планировавшееся вечернее развлечение, когда она и опытная красавица подруга заставили бы служить себе парочку отборных представителей мужского пола, предварительно победив их в схватке.

– Значит все, что хотите, говоришь? Да куда же ты смотришь, зараза!? – перехватила она Сашин взгляд. – Что никогда женской письки не видел? Еще получить хочешь?! – Замахнулась ремнем девушка.

– Да, все что хотите! Да… никогда раньше не видел… никогда… Не бейте меня пожалуйста!

– О как, так ты что девственник?!

– Да…– отчаянно покраснел Саша.

– Ну, это меняет дело. И немного тебя извиняет. Но только частично, и не избавит от дальнейшего наказания, правда Аня? – сказала девушка немного смягчаясь.

– Вот именно. Постучал бы в калиточку, подошел бы познакомился, сказал бы нам как мы прекрасны, что «готов на все» чтоб нас увидеть голенькими, глядишь бы, мы и снизошли бы, и обошлись бы и без порки. А теперь нам вести воспитательную работу приходится – расстроенным тоном строгой, но доброй учительницы сказала молодая женщина. Что, впрочем, не удивительно, ведь она была директором частного колледжа.

– А там глядишь, мы обдумали бы еще и процедуру лишения тебя статуса девственника, – откровенно стебясь сказала Вика – ну раз уж ты так уставился на то, за что заплатил целостью своей задницы, впрочем, пока только отчасти, расскажи ка мне, как тебе моя киска? – с этими словами она слегка прирасставила ноги.

– Она прекрасна… восхитительна…

– О, а моя?! – Анины трусики соскользнули с ног, а сама она присела на банкету и чуть развела края губок.

– Тоже… Они такие разные, но обе прекрасные… Одна похожа на распускающийся бутон тюльпана, а другая – на раскрывшийся цветок, розы…

– О, как поэтично ты заговорил после порки! – девушки засмеялись. – А ты понимаешь, что все – это ВСЕ? Все абсолютно все, без исключений для нашего удовольствия? Не обещаю, что больно не будет – больно будет, придется терпеть, но так больно не будет как при порке ремнем, крапивой или розгами (чем мы и планировали тебя наказать) не будет даже отдаленно. Разумеется, пока ты слушаешься и делаешь, что тебе велят и не делаешь, что тебе запрещают. Но слушаться придется всего. Максимум если что-то для тебя окажется слишком страшным, ты можешь только просить, что бы этого не было. Впрочем, если ты будешь послушен, то ты, возможно, получишь сладкую награду. При некоторых условиях для тебя возможно путь и не все, но очень многое. Ты точно не передумал? По-прежнему готов сделать все, что мы потребуем и позволить сделать с тобой все? Смотри, обратного пути для тебя может и не оказаться. Ну а если не готов, первую, самую легкую порку из десяти ты выдержал… Хотя, с учетом смягчающих девственных обстоятельств, пару можно скостить…

Сказав это, Вика поймала хмурый, неодобрительный взгляд своей подруги. И не диво. Хоть Аня и давно рассталась с БДСМ тусовкой, решив, что им не по пути, однако некоторые вещи оттуда она вынесла для себя. А частности, что нельзя обманом, шантажом и давлением приобщать к подобной практике, и нельзя завлекать туда девственников. Последнее потому, что это привязывает неофитов к подобным отношениям сильнее любого наркотика и оказывает сильное влияние на всю дальнейшую жизнь. Но Вика, опыт которой в этой части был ограничен исключительно играми с подругой, не признавала никаких правил, кроме собственного здравого смысла и собственных желаний. А этого мальчика она захотела для своего удовольствия. А еще она поняла, судя по приподнявшемуся члену, что юношу мысль о том, что он будет подчиняться притягивает. А раз притягивает – пусть получит что хочет, если и не совсем как хочет. Предупреждающую фразу «обратного пути не будет» она вставила специально для подруги, что бы та не слишком сильно сердилась.