– Ты права, подруга. Все так, обычно это совсем не нужно, и даже лишнее. Но ты, да-да, именно ты решила взять мальчика в оборот. Парня, который еще сегодня утром не знал ни про подчинение, ни про наказание, ни про порку. Если ты хочешь, чтоб, со всем этим не знакомый человек подчинялся тебе во всем, ты его должна немножко сломать… нет, не сломать, согнуть. Он должен приучиться во всем подчиняться тебе. Слушаться тебя. А для этого важно чтобы он всегда видел в тебе главную. Госпожу. Повелительницу. Богиню. Поэтому он должен всегда помнить о дистанции. Даже когда ты ласкова с ним. А не просто видеть перед собой соблазнительную женщину, за которой он подглядывал, спалившую и наказавшую его. Обращение заставляет его помнить кто он, а кто мы. Ты ведь не хочешь же, чтобы он смотрел на тебя как просто на милфу, выпоровшую раз его?

– Нет, конечно. Ты правильно поняла. Мне захотелось им повелевать. Захотелось чтобы он стал моей восхищенной игрушкой. На свою беду он полез к тебе во двор и понравился мне!

– Вот именно. Конечно, чтобы его приручить есть и иные методы. Быть очень строгой. Обойтись без ласки вообще. Но во-первых жалко… Он такой милый и старательный -хихикнула Аня. А во-вторых, так можно или сломать мальчика, или он сбежит. А сейчас… как ты думаешь, сбежит?

– Как же! Мне кажется он сейчас если сказать ему «Иди и не возвращайся» на коленях приползет, и попросит чтобы его и ремнем выдрали, и согласится на застегивание ремешков, лишь бы его не гнали. Ну а все эти расспросы про девушку? Зачем мольберт? Портрет наш нарисовать? А зарядка и пробежка? Зачем?

– Видишь ли, моя девочка, ты решилась инициировать девственного мальчика. Девственного. Я бы на такое никогда не решилась бы. Ты понимаешь, что это огромная ответственность?! При этом парень стеснительный, робкий. И так точки опоры в жизни лишился. А теперь у него будет вся жизнь кувырком. Ведь я тебя вижу насквозь, Вика. Ты же на этом не остановишься! Ты замыслила помимо всех развлечений, его также банально ванильно трахнуть…

– Ну не так уж ванильно… – усмехнулась Вика.

– Не увиливай! Ты меня прекрасно поняла! Да хоть разложив на аппликаторе Ляпко, надев на голову маску, предварительно оттрахав в зад и выпоров. Ты собралась его лишить девственности полноценно. Явно решив поскакать на его молодой плоти! Так?! В голосе Ани звучал сдерживаемый гнев на безответственность подруги. И своего рода ревность.

– Ну так…

– А теперь смотри, он скромный, слабый, робкий, стеснительный рохля. К тому же оболтус, лентяй и тормоз. Сейчас ты им увлечена, причем не только потому что он такой миленький, при этом классно лижет, но и банально потому, что у тебя просто давно не было запавшего на тебя, зависимого от тебя мужчины. А дальше? Если он останется таким, ты его привяжешь к себе ,прожуешь и выплюнешь. Бдсм это же как наркотик, Вика. А с учетом лишения девственности… для него теперь секс и подчинение будут неразделимы. И что с ним будет, когда ты его при этом намертво привяжешь к себе? Как он будет жить такой никчемный, если мы сломаем его прежнюю жизнь? Мы должны дать ему что-то взамен. Иные точки опоры. И наслаждения тут не достаточно. Он же не взрослый мужик а пацан лет на десять с лишним моложе тебя. Это, подруга, называется ответственностью. Поэтому я и расспрашивала о его личной жизни. Мы должны знать, какие ниточки сохранились в его жизни. Саша должен стать сильнее, спортивней. У него должно быть какое-то занятие в жизни, опора. Вот он неплохо делает массаж. Надо будет послать его на курсы. Потом, возможно, в медучилище. Напишет наш портрет. Я его покажу специалисту – если есть талант, надо будет развить.