Антоний-иконоборец сперва был учителем, а потом, совершив преступления и желая избегнуть наказания за них, сделался монахом под именем Антония. Живя в монастыре, он словами и примером вдохнул молодым монахам любовь к удовольствиям, к разгульной жизни. Ловкий и честолюбивый, он нашел средства достигнуть сана епископа. Иконоборец Иоанн Грамматик, снискавший расположение императора Льва Армянина, зная Антония как лживого монаха, способного на все нечестное, представил его императору Льву. Антоний по научению Иоанна беседовал с императором об иконах. Он говорил ему, что «поистине не нашел в Евангелии никакого указания о необходимости почитания икон. Говорят же, что об этом находится в древнем предании». Император ответил ему: «Я объявляю, что если не увижу ясно в Евангелии, чтобы сказал Иисус Христос: «Я хочу, чтобы почитали Мой образ», – то я не потерплю никогда, чтобы делали его». Тогда Антоний сказал: «Нет ничего разумнее этого». По смерти Патриарха Феодота Касситера Антоний избран был на патриарший престол.

Иоанн-иконоборец чаще других иконоборческих имен встречается в каноне. О нем говорится, что он растерзал ризу Христову, одежду Церкви совлек, что он уподобляется Арию, растерзавшему хитон Христов и что он отвержен от Церкви, как пес. От Иоанна проливалась кровь за Божественное плотоносное подобие Владыки. Главным образом Иоанн изображается нечестивым учителем. Беззаконный христоборец Иоанн извратил учения отеческие и апостольские, дым его нечестия напомнил очи благочестивых людей слезами. Иоанн упоминается в каноне вместе с иконоборцем Лизиком. Их действия изображаются совокупными к ниспровержению иконы Спасителя на медных вратах Константинополя и к распространению учения о непоклонении лицам святых и их иконам. Тот же Иоанн представляется единодушно действовавшим с иконоборцем Антонием. Общее между ними то, что оба они находились в сане священнослужителей. Они были патриархами. По своей непокорности Святой Церкви они уподобляются древним Яннию и Амврию, противникам законоположителя Моисея (см. 2 Тим. 3, 8; Исх. 7, 11–12), а по своей симонии[36] – Симону-волхву (см. Деян. 8, 9-24).

K нечестивому учению Иоанн присоединял волхвования, волшебства, подобные языческим. У византийских историков Иоанн назывался Грамматиком (чтецом), также Яном, Янием. О нем они утверждали, что он в отрочестве имел в себе демона, что был сперва светским лицом и проводил жизнь непотребную и обнаруживал ненависть к почитанию икон; потом для прикрытия своего нечестия он сделался монахом. Любил заниматься магией и успел вдохнуть в императора Феофила желание узнавать будущее посредством таинств ее и волхвований. Получив при нем высшую церковную власть – патриаршество, – он в большом доме вне города, в подземных помещениях, приносил жертвы демонам и занимался волшебством, желая узнать будущее и неизвестное. Сюда он часто приглашал императора. Сюда призывал и красивых религиозных женщин, обещая им открытие тайн. Они же, находясь под влиянием Иоанна, не могли сопротивляться ему и обуздывать его грубые страсти[37]. Новейшие ученые, признавая Иоанна человеком умным, сведущим во многих науках и хитрым, тем объясняют влияние его на многих людей. Он был прозван Грамматиком за свою ученость. Занятия естественными науками дали повод невежественной толпе считать его чародеем[38]. Фанатизм византийцев сделал из этого мужа какого-то чернокнижника. Лев Исаврянин обращался к нему с вопросами в делах веры. Он поручил ему собрать мнения св. отцов касательно икон. Иконоборец Иоанн изложил мнения св. отцов так, что они клонились в пользу иконоборцев. На императора Феофила Иоанн повлиял при его воспитании, которое было вверено ему