Хватаюсь за край умывальника и заставляю себя встать. Мое отражение смотрит на меня из зеркала, криво подвешенного над раковиной. Глаза опухшие и красные, кожа пошла пятнами и покрыта мокрыми дорожками слез.

Я не могу выйти к ним в таком виде.

Но, конечно, могу. В отражении зеркала я вижу скорбящую мать.

Это не ложь.

Я отпираю дверь, на нетвердых ногах выхожу в коридор и, несмотря на то, что затылок взмок от пота, заворачиваюсь в свой просторный кардиган, так что он плотно облегает тело. Но когда я поднимаю глаза от пола, то мельком ловлю на себе чей-то ледяной взгляд – словно кто-то впустил метель в дом.

Эйден стоит у подножия лестницы практически на том самом месте, где я нашла Фрейю. Но он стоит ко мне спиной, крепко обнимая ее за талию, склонив голову к ее шее, как всегда делал, когда обнимал меня, и это ее голубые глаза пронзают меня холодом поверх его плеча.

Жена Эйдена – Хелен Уильямс.

Хотя в те времена, когда она была моей лучшей подругой, ее звали Хелен Стил.

Четырьмя годами ранее…

Март

Хелен подняла бокал с шампанским. Она уже успела выпить полбутылки вина, пока мы пробовали закуски, и теперь ее глаза слегка блестели.

– Я хочу произнести тост, – сообщила она, улыбаясь от уха до уха. Хелен редко дарила кому-либо такую улыбку, потому что это подчеркивало тонкие морщинки вокруг ее глаз. Она ненавидела их. На мой взгляд, они лишь придавали ей очарования.

Именно Хелен организовала этот ужин в честь грядущего появления первого ребенка в нашей компании. Она украсила стол воздушными шариками с надписью «Поздравляем» и разбросала конфетти, на уборку которого обычно уходит целая вечность. Она позаботилась о том, чтобы все пришли в ресторан пораньше и устроили мне сюрприз – нам так редко удавалось собраться вместе, и наполнила огромную корзину великолепными подарками: детской одеждой и пеленками, а также сделанными на заказ рисунками для детской, хотя ребенок должен был появиться только через несколько месяцев. Все было идеально.

– Наоми, мы все собрались здесь, потому что любим тебя и с большим удовольствием хотим отпраздновать грядущее появление первого ребенка в нашей компании. И даже если ты будешь пропадать в своем гнездышке с Эйденом еще больше, чем сейчас, мы…

– Не говори глупостей, нигде я не пропадаю! – возразила я, оглядывая через стол своих подруг, которые тесно склонились друг к другу и громко хихикали.

– Еще как пропадаешь! – воскликнула Джемма, ущипнув меня за руку и толкнув мой стакан, наполненный колой. Я решила, что немного кофеина не навредит ребенку. – Мы вряд ли когда-нибудь сможем собраться снова – все мы вместе.

– Да, – крикнула София с противоположной стороны стола. – Мы знаем, что Эйден сексуальный и все такое…

– София! – возмутилась Люси.

– Что? Он…

– Но необязательно об этом говорить…

– Шутки в сторону, я вообще-то хочу произнести тост, – перебила Хелен. – За нашу Наоми, которая будет лучшей мамой на свете!

– За нашу Наоми!

Мы вшестером одновременно подняли бокалы, и их звон заставил мое сердце воспарить. Подруги так радовались за меня, были так взволнованны. Мы выросли вместе. Вместе мы обсуждали первых парней, первые месячные, первые разбитые сердца. Теперь трое из нас уже вышли замуж. И ожидался ребенок. Подруги всегда предполагали, что я первой из нас стану матерью. В нашей компании я вела себя как мамочка. Постоянно заботилась о других. Всей душой любила детишек. Мне всегда хотелось стать матерью.

Хелен сидела рядом со мной, ее рука покоилась на моей, и на контрасте моя кожа казалась еще бледнее.

– Подправила свой загар в Саудовской Аравии?