– И что мне это дает?

– Знаешь, как её зовут?

– Эбби Риверс? – Элли округлила глаза.

– Эбони. Но сути, думаю, не меняет.

– Сраная серия. Я знала!

Ллойд кивнул:

– Если ты беспокоишься по поводу других носительниц данного имени, я поддержу твое яркое высказывание.

– Твой первый опыт с серийниками, верно? Теперь малыш Стив станет большим мальчиком, только давай обойдемся без слез. В прошлый раз чертовы федералы забрали дело тогда, когда мы его уже почти раскрыли! Ты представляешь это? Я три сраных месяца гонялась за тем чудиком, оставалось всего ничего! – Элли хлопнула ладонью по столу. – И тут приезжают эти красавчики в костюмах и забирают дело. Ну, конечно! А из–за того, что в их королевстве правит сплошная бюрократия, пострадало ещё несколько человек. Это Вашингтон, пупсик, у нас часто случаются терки с федералами. Бывшая Майка работает в ведомстве, так что от этого ещё веселее. Если преступления выйдут за пределы округа, тогда у нас точно нет шансов.

Стало понятно, что скорее всего внешность жертвы не имела для преступника никакого значения. Он опирался лишь на имя. Но почему? Несбывшаяся влюбленность? Получил отказ? Или всё гораздо глубже? Эбби не обязательно может быть не полным именем, а сокращением. Эбигейл, Эбони… Значит, это не так важно для него. К тому же это не слишком часто используемое имя, значит вариант с кастингом стоит отмести – вероятность появления двух девушек–моделей одной возрастной категории с одинаковым именем нулевая.

– Если дело в одном лишь имени, почему убийца переодел жертву? – вслух размышлял Стив. – Тело девушки было настолько изувечено, что банальная смена одежды не имела никакого смысла. Обычно подобное используют те преступники, которые сожалеют о содеянном – они пытаются хотя бы так «вернуть к жизни» жертв, часто скрещивают им руки на груди (чего, к слову, в этот раз не было).

С момента нападения на Эбби–номер–один (будем звать её так) прошло несколько месяцев, затем убийца залег на дно и решил действовать только сейчас. Наверняка он втирался первой жертве в доверие. После того, как получил отпор и чуть не оказался пойманным, он решил действовать наверняка. Значит, эти деяния так важны для него, что он не желает пропасть в просак ещё раз. Работает ли в этом случае один лишь личный мотив? Элли в этом сомневалась.

Осталось понять, как он находил этих девушек. Преступник мог поднимать архивы школ и колледжей, чтобы найти то самое заветное имя. Но это больше звучит как идея, заведомо обреченная на провал. Скорее всего он использовал телефонную книгу. И даже если он не находил Эбби, то мог отталкиваться от семейства Риверсов. Возможно, эта была ещё одна из причин, почему он так долго ждал.

– Нужно ещё раз поговорить с родителями убитой. Пусть и прошло совсем немного времени, они могли вспомнить что–нибудь. И обязательно наведаемся к первой Эбби. Давай–давай, убийца ждать не будет! – Элли кивнула в сторону двери.

– Может, я сяду за руль? – неловко спросил Стив. – Извини, но ты неважно выглядишь. Я пусть и не спал совсем, но в норме, честно. А ты…

Девушка недовольно изогнула бровь. Всегда только она вела машину. Это было в некотором роде её обязанностью. Её и больше ничей. За всё время работы с мистером Колоном, она ни разу не была на пассажирском сидении.

– Хорошая попытка, малыш, но Матиас подчиняется только мне.

– Матиас?

– Машина. Каждая собака в отделе знает, что этот красавчик подчиняется только мне. За последние два года он отдавался только в мои нежные руки.

Черная Тайота Краун восемьдесят девятого года выпуска – вот она, личная сбывшая американская мечта, первый автомобиль детектива Сандер. Даже если пройдет много лет, девушка точно не изменит красавчику Матиасу, а, когда уйдет на пенсию, заберет его с собой.