– Семейный подряд? – удивился Саша.

– Типа того.

– Как он относится к тому, что ты танцуешь стриптиз?

– Нормально. Я не сплю с клиентами, а танец – это способ самовыражения, самый древний, между прочим. Когда я танцую, я парю.

– А я пишу книги. Хочешь пришлю тебе самую лучшую?

– О чем она?

– О нас. О людях. О том, почему одни танцуют стриптиз, а другие путешествуют автостопом.

– И почему же?

– Прочтешь и узнаешь.

– Хорошо.

Музыка закончилась быстрей, чем хотелось бы. Он сказал Жене спасибо, а она неожиданно для него поцеловала его в щеку.

Витая в облаке эйфории, пропитанном женским запахом, он вернулся к Кире и Насте.

Кира улыбается? Хорошо.

Выпьем?

Через час, уставшие от стриптиза и громкой музыки, пьяные, но по-прежнему голодные, собрались восвояси. Им принесли счет. В счет включили медленный танец. Пятьсот рублей. Недорого, однако. Рыночная экономика, эрзац-счастье за деньги, и отсюда – некое разочарование, хотя Саша с самого начала знал, что танец – часть игры, не бесплатная. Что ж, он был счастлив в тот момент – разве этого мало? Разве мало того, что Женя была искренней? Ее поцелуй – не часть сценария.

И это еще не все.

Во время очередного танца Женя наклонилась к нему с подиума и быстро сунула в руку бумажку. «Жду книгу», – прочел он. Рядом номер телефона.

Он отправил ей электронную версию одной из своих книг и ссылку на блог Киры. «Завтра мы уезжаем, – написал он. – Следи за нашими успехами. Читай. Танцуй».

«Спасибо, – ответила она. – Буду».

Смайлик с поцелуем. Прощальный взмах рукой.

Вернувшись в хостел, заказали пиццу, приняли душ.

Охранник приветствовал их как старых друзей.

Поужинав, легли спать.

Легли втроем на двухместной сборной кровати, под двумя простынями, в тесноте, да не в обиде. Не гнать же Настю к пяти тетям в шестиместный номер, не по-людски.

Раздевшись догола, Кира легла между Сашей и Настей, под простыню с Сашей.

Саша снял майку и шорты.

Настя сняла платье под своей простыней. Может, не только платье.