Стёкла действительно хрупнули, покрываясь мелкой сеточкой. Свинец забарабанил по дверцам почти с тем же звуком, с которым дождь попадает в жестяное ведро, только на порядки более громким. Вообще всё вокруг резко стало громким: бьющиеся стёкла, надрывистое рычание «калаша», корёжащийся под напором пуль корпус машины.

Всё это длилось несколько мгновений. Стрелявшему хватило одной очереди – Платов ждал, что за ней последует другая, но этого почему-то не произошло. Лишь за окном взвизгнули колёса и «жигуль» помчал дальше, Павлу показалось, что там, в салоне, даже играла какая-то музыка.

Сердце, будто почувствовав, что сейчас можно, застучало вдвое быстрее обычного. Платов засмеялся – надсадно, словно кашляя. Он был абсолютно цел. Ни одной царапины. Как и Олег, который, матерясь, уже связывался со своими по телефону…

Откуда-то появились люди, до этого сидевшие в кафе и ресторанах вдоль дороги. Кто-то снимал Платова на смартфон, кто-то предлагал воды, кто-то звонил в полицию…

Пиджак изрядно пострадал… Аккуратно работали – всё «по верхам». Совпадением тут и не пахло. Павел знал: хотели бы убить – убили.

– Алло, Аркадий Игоревич? Это Платов. Похоже, нам придётся увидеться раньше, чем мы планировали…

Есть вещи, привыкнуть к которым невозможно. Даже люди, пережившие 90-е и порой ностальгирующие по ним, признают, что автоматная очередь в сантиметрах от тебя – вещь как раз такая. Поэтому, пока Павел ждал полковника Кашина в ближайшем баре, он успел выпить почти графин воды со льдом.

– Приветствую, Павел Николаевич, – Кашин появился примерно минут через сорок, хмурый и сосредоточенный. – Вижу, что целы и пришли в себя. Опер вас уже опросил? Хорошо. Сейчас мне надо будет осмотреться, пообщаться с криминалистами. Чуть попозже ещё раз подробно пройдёмся по событиям сегодняшнего дня – уже с моим участием. Потом бумажки, формальности… Часа полтора у вас заберу. Да вы и сами, думаю, знаете, как у нас всё устроено…

– Знаю… – равнодушно согласился Платов.

– Запись с камер видеонаблюдения есть. Ещё не смотрел. Но номера конечно же были замазаны. «Лада»? «Жигули»?

– «Жигули». Без тонировки. Двое: водитель и стрелявший, – отчеканил Павел то, что до этого чуть более развёрнуто поведал оперу. А вот следующие слова предназначались персонально Кашину: – Задачи убивать меня не было. Чётко и совершенно намеренно стреляли рядом.

– Павел Николаевич, давайте вернёмся к концовке нашего предыдущего разговора, – полковник СКР сразу перешёл к тому, что, судя по всему, обдумывал по дороге на место происшествия. – Происходящее вокруг вас лишено логики. По крайней мере для стороннего наблюдателя. Мы имеем совершенно идиотские попытки привязать вас к убийствам Кожухина и Титова через СМИ-помойки, нарочитые совпадения, которые нам подсовывают…

«А ещё невесть откуда появившаяся чёрная дыра проблем, в которую затягивает мой бизнес», – мысленно добавил Платов.

– Теперь и покушение, которое, похоже, совсем не покушение, а «показательное выступление». Всё это вертится вокруг вас, и поэтому только вы можете найти объяснение происходящему.

– Вообще-то я надеюсь, что ответы даст следствие, – в голосе Павла невольно прорезалось раздражение. Кашин озвучивал разумные и оттого особенно неприятные вещи. – Уже говорил вам, Аркадий Игоревич, что пока не вижу, кто может быть заказчиком. Не скажу, что у меня была возможность сложившуюся ситуацию глубоко обдумать. Но я почти уверен, что это не по бизнесу. Нет, как вы говорите, в этом логики…

– Если не бизнес, значит, личное, – рубанул следователь, не дав Платову завершить мысль. – Скорее всего, этого человека, заказчика, вы хорошо знаете. Допустим, коммерческий мотив отбрасываем – остаётся личный интерес. Так что думайте, Пал Николаевич, вспоминайте. Ищите врага в своём прошлом – уж не знаю, в недавнем или далёком…