– Откуда ты знаешь, как меня называли в детстве?

Эйден, видя недоверчивую, хрупкую радость друга и его неспособность сейчас говорить, сам попросил Крылову рассказать им всё, что она знает об этой фотографии.

– Этот обрывок большой фотографии – единственное, что у меня осталось с тех пор, как мои родители исчезли. – Начала погружение в воспоминания Маша. – С тех пор меня воспитывала одинокая бабушка, про которую говорили, что злая колдунья, но я этому не верила, ко мне она относилась неплохо. Бабушка говорила мне, что на этом фото была изображена вся моя настоящая семья. Но судьба развела нас в разные стороны. Только вот не помню я себя такой, как на фотографии. Хотя там вообще провал в памяти. Как будто кто нарочно стёр! У меня всегда были подозрения, что это не я, а какая-то другая девочка. Бабушка всегда возражала, говоря, что каждый человек может измениться. Ну и вот, я не знаю, правда ли это. – грустно улыбнулась девушка.

Хуракан поражался, как точно сбываются предсказания противной колдуньи. Девушка (Райли был теперь в этом уверен) была его сестрой, Мари Хуракан, но ничего не помнила ни о себе, ни о родственниках. И про истинную сущность она будто бы тоже не имела представления.

– Хочешь, удивлю тебя? – решительно улыбнулся воздушный имитатор.

Девушка заинтересованно согласилась.

Хуракан, чуть помедлив, достал из кармана сокровенный обрывок.

Эйден задумчиво наблюдал за тем, как на лице Маши проступает непонимание, затем проявляется недоверие пополам с радостью, и, наконец, расцветает восхищение. Маша выхватила «кусочек истории» из рук нового друга и заворожено присоединила к своему. Части фотографии подошли друг к другу идеально. Маша и Райли удивлённо присматривались друг к другу. Ведь вроде как родственники.

День 47

Маша действительно оказалась моей сестрой! Только не помнит она этого…. Но уже верит! Ведь фотография… Она так идеально совпала. Но не верю я, что моя сестра, хотя и не помнит свою драконью сущность, может быть главой тех, кто уничтожает их. Не верю!

Эйден и Райли, отложив на время поиски «богатырей», отправились вместе с Машей в дальний поход к Алатырь-камню, восстанавливающему сущность, убирающему все лишнее. Семья намного важнее каких-то там богатырей! Пусть весь мир подождёт. («Ты веришь, что ты дракон? – спросил Райли. – конечно нет, какое же богатое у тебя воображение, драконов ведь не существует в реальности, – улыбалась девушка, прижимая к груди кусочки большого фото.) Время от времени Эйден недоуменно оборачивался, вроде бы чувствуя слежку. Но никого и ничего сзади них не было. И всё-таки…

– Райли, ты ничего не слышишь? – осторожно спросил Файердел у друга.

– Ничего, – резко развернулся Хуракан, краем глаза успев заметить размазанное движение за деревом.

– Или… А, нет, наверное, показалось. – Махнул рукой Райли. – А что?

– И мне показалось, – замял Эйден.

– Ребята! Ну где же вы? – издалека раздался звонкий голос Маши Крыловой… Мари Хуракан…

Девушка успела довольно далеко уйти, пока друзья недоверчиво всматривались в окрестности. Ведь не могло же двум разным людям… ну ладно, драконам, показаться одно и то же в одно время?

– Идём, – крикнул Райли, последний раз осматривая подозрительным взглядом деревья. Ничего. Никого. Только Эйден. Хуракан дёрнул друга за рукав:

– Пошли, Мари ждёт.

Путь был долгим, но радовало одно – огромная выносливость друзей. Девушку по очереди везли на спине, потому что она уставала значительно быстрее их. Зато благодаря такому способу передвижения, Маша смогла насладиться красотой окрестного леса. Вот вроде и бывала тут. А такой красоты не наблюдала. Светлый и шумный лиственный лес совершенно незаметно сменился на мрачные молчаливые сосны и ели. Однако их немая красота завораживала. Казалось, в эти дебри не ступала еще нога человека (и дракона тоже). Под каждой ёлкой прятались тени, словно бы таящие в себе некую опасность для случайных путников. Хотя какие случайные путники в этом царстве гнетущей тишины?