Тучи снизились настолько, что стали задевать вершины скал и рвались на кусочки, каждый из которых соревновался с собратом, кто обильнее опорожнится.

Талиесин застегнул воротник кожаного плаща до самого носа, надвинул треуголку на брови. Капли весело стучали по его голове, словно по пустому барабану.

Прошло три часа, а может, и больше. Посольство двигалось на северо-запад. Пустынность начала настораживать. Ведь здесь уже Диккария, разве нет? И где, в таком случае, деревни, фермы, города?

Талиесин уже начал думать, что изначально пошло что-то не так и они попали не в те Северные Земли, как Черныш прокричал:

– Вижу дом!

Он и правда видел. В том месте, где заканчивался склон очередного поросшего вереском холма, возвышалось нечто, похожее на большую груду камней.

Путники остановились. Виконту нужно было решить, что делать дальше. Первоначальный план был спросить у местных жителей дорогу, но сейчас Талиесина одолевали сомнения.

Кто знает, кто живет в этой груде камней на отшибе? Вполне возможно, что и какой-нибудь тролль, обожающий на завтрак человечину.

– Ладно, едем, – сказал виконт. Всеми силами новоиспеченный посол старался не показать, что боится.

Кажется, вот она, первая встреча с варварами… состоится через пару минут… Ой…

Дождь решил проявить к путникам милосердие и прекратился, как только те приблизились к груде булыжников на двадцать метров.

Оказалось, это не груда, а такой дом, наподобие землянки. Сложен действительно из кусков гранита, укреплен землей и выстлан сверху дерном.

Хозяйственные постройки в лице кривого и безобразного сарая примыкали к дому с восточной стороны.

Был еще загон для скота, в котором толклись грязные овцы, такие большие, что их можно было принять за нестриженых пони.

И сам дом был немаленьким – учитывая, видимо, тот факт, что средний варвар шире и выше среднего цивилизованного эльфа как минимум на одну треть.

Из дома доносились вопли и рычание, словно там выясняли отношения дракон и единорог при содействии других, неопознанных, но весьма злых созданий.

Однако не это поразило Талиесина. Вокруг дома лежали, белея, чьи-то кости, большие и маленькие, а еще валялось нечто, которое, безусловно, было раньше настоящим драконом.

Тушу разделывали прямо на земле, и сейчас от нее остался лишь неполный скелет с пока не тронутой головой.

Не зная, как себя вести, виконт сидел на лошади и думал. Позади него, соблюдая этикет, помалкивали дроу и кучер.

Дракон, уже, собственно, потерявший это звание, повернул к гостям голову и сказал:

– Страшитесь, о, странники! Уходите, пока не поздно! Эта земля не для таких, как вы!

Виконт прикусил губу. Порыв ветра бросил ему в лицо смрад, замешанный на запахе навоза.

Из землянки донеслось дикое рычание – и виконт уже собирался скомандовать отступление, но понял, что поздно.

Наружу выскочило взлохмаченное чудовище с большим ртом и приплюснутым носом. Его голова росла прямо из плеч. Состояло оно из сплошных мускулов, насаженных на могучий костяк.

– Арррггг! – проревело нечто, одетое в короткую полосатую юбку.

– Добрый день… – сказал Талиесин, едва не свалившись с лошади. Животное захрапело – варваров оно никогда в жизни не видело и не нюхало тоже.

Его потрясение можно было понять.

– Кто? Что? Сожру!

Для посла все происходило то ли слишком быстро, то ли, наоборот, слишком медленно. В общем, как во сне.

Он заметил, что чудовище бежит на него, а потом падает, сраженное наповал чем-то, что вылетело из землянки.

С шумом зарывшись мордой в сырую землю, варвар затих. Лошади шарахнулись, и их с трудом удалось уговорить не убегать.