– Тё…, – Ольга поправилась: – Мария Владимировна, ничего не надо. Мне бы только поговорить с вами, посоветоваться…

– Советоваться…, со мной? – удивилась старушка. – О чём я могу советовать?

– Возьмите… гостинец, – Ольга нерешительно протянула хозяйке пакет с фруктами. – Дедушку своего угостите, пока, а я соберусь с духом, а то все слова куда-то вылетели, не знаю уже, как вам и объяснить.

– А ты не волнуйся, милая, будь как у себя дома, – добрая улыбка старушки, действительно поддержала девушку и пока хозяйка, заглянув в пакетик, искренне возмущалась: – Ну, зачем так много? Взяла бы по штучке… – выложила несколько фруктов в раковину, – набрала кучу всего… Ну, вот, – протянула пакет с остатками гостинца девушке, – а это отнеси своим родителям, они, поди, тоже не часто тобой любуются.

– Они далеко, – с сожалением созналась Оля, – так, что, вместо них, я хочу угостить вас… за вашу доброту.

– Да ну-у, какая там…

– Да… вы одна, тогда…, так мне сказали.

– Ты, та девочка, – видимо окончательно вспомнив, кто гостья, – что… ребёночка…? – Оля потупила глаза и кивнула головой. – И как ты, сейчас…?

– Очень плохо. И нагулялась на свободе, и замужем сейчас, но себя потеряла вместе с ребёнком. Во мне всё кричит: найти сыночка моего. Больше ничего мне в жизни не надо, только вернуть Олеженьку и жить с ним, видеть его и…, и просить у него прощения за…, – слезинки появились из уголков глаз и скатились по щекам, – … предательство.

– Ну, ничего, ничего, … держись. Это хорошо, что ты его любишь и вспоминаешь. Только, как ты его найдёшь? Пять лет прошло…

– Я и пришла к вам посоветоваться, может, подскажете что?

– А как родители? Помнится, ты боялась родителей, что не примут.

– Я маме всё рассказала, сейчас, после того, как решила его искать.

– Бедная, бедная мама! – закачала головой старушка. – Тяжело ей досталось слышать такое.

– Не знаю, пока, как, но я его всё равно найду, хоть всю жизнь буду искать.

– Я не знаю, что, дочка тебе посоветовать.

– Я была у завотделением, он сказал, что передали ребёночка в Дом малютки. Пошла туда, а ихняя заведующая сказала, что его забрали в семью. И, конечно, не сказала в какую.

– А кто ж тебе скажет? Это подсудное дело. За нарушение тайны усыновления, могут под суд отдать. Я уж не говорю, что уволят. А сейчас с работой не легко… Уволят, на другую такую не возьмут. И куда тогда она? В санитарки, как я? Так я через десять лет после выхода на пенсию, а ей ещё до пенсии ой, ёй…

– Но, я не знаю… – Гостья потупила взгляд на стол. – Мне жизни нет без ребёнка, не на этом свете, не на том, – в отчаянии призналась Ольга.

– А почему не родите с мужем? Он знает за ребёнка?…

– Пока, нет. Но я скажу…, обязательно скажу, хоть и не верю, что он примет меня с такой вестью. Но, я тогда уйду… искать сына. Мне ни кто больше не нужен, – девушка отчаянно помотала головой из стороны в сторону. – На тот свет меня не взяли, буду искать сына на этом свете.

– Ты, что это милая, такое говоришь? – хозяйка нахмурилась, глядя в глаза девушке. – Ты что, руки… на себя…?

– А, что мне оставалось делать?

– А кто тебе дал право…, – посерьёзнела и погрознела старушка, – …за свою короткую жизнь, сделать несчастными стольких людей? Сына несчастного тебе мало? Ты ещё хочешь родителей к гробовой доске приблизить? Да и мужа овдоветь? А у него и родители тоже есть, наверное?

Ольга слушала грозный выговор старушки, но ни какой обиды не возникало. – «Она права, права. Ни кто так не мог мне сказать. А она сказала, как самая родная».

– Спасибо, тётя Ма… Мария Владимировна, – после короткого задумчивого молчания обеих, искренне произнесла Ольга.