– Ладно, как скажешь… но что-то ты недоговариваешь. Темнишь что-то! Мы же с тобой столько лет уже знакомы! Ладно, я понимаю, это не твоя тайна, и ты ничего не можешь сделать, я прав? Прав, конечно, по твоей хитрющей физиономии вижу. Сфотографировать, конечно, тоже нельзя?

– Извини… – разведя руками, снова повторил Антон Михайлович. – Я еще вот что хотел у тебя спросить. Ты же собираешь сведения о дуэльных правилах разных эпох?

– В какой-то мере, – скромно подтвердил оружейник. – Знаешь, это трудно себе представить, но в течение восемнадцатого и начала девятнадцатого веков дуэльные правила нигде никем не записывались и тем более не издавались. Они целиком принадлежали исключительно устной традиции, поэтому до нас мало что дошло. В основном из художественной литературы. Правила поединка определяли сами дуэлянты и щепетильные в вопросах чести секунданты. А появившийся потом французский кодекс Шатовильяра и многие другие писаные правила так и не прижились. Дуэли обычно были повсеместно запрещены и преследовались законом, поэтому проводились чаще всего на природе, в спокойных местах, где противникам никто не мог помешать. Так в чем вопрос?

– В каких случаях осуществлялась дуэль с разным оружием у противников?

– По-моему, ни в каких. Не помню таких случаев. Только поединки гладиаторов в Древнем Риме, но это не совсем то…

– А когда у одного противника был меч, а у другого – кнут? Такое было возможно?

– Один только кнут? Одного кнута мало, еще нужен кинжал или что-то типа того.

– Зачем? – удивился профессор. Все-таки он был специалистом в другой области, и оружейные тематики, тактики сражений никогда серьезно не интересовали его.

– В одну руку брали кнут, а в другую – кинжал. Ведь как использовался боевой кнут? Нападавший взмахивал им, захлестывал врага, часто всадника, а когда хлыст обматывался, то нападавший дергал на себя и насаживал противника на кинжал. Для этого надо быть большим мастером своего дела, знать массу тонкостей, чтобы вот так владеть кнутом.

– А я не в курсе. Вот ведь как оно бывает… Занятная штука – жизнь!

– Ладно, пойду я, спасибо за чай – мне еще надо с внуком погулять. А ты позвони, если для меня будет что интересное! Обязательно!

Проводив своего друга, Антон Михайлович включил компьютер и полез в Интернет. Пришла куча писем, но профессор даже не стал на них смотреть.

В ближайшие сутки его интересовало не это.

Отвоеванные им сутки заканчивались. Двадцать четыре часа уже на исходе, и скоро должна была прийти Габриель. Или Лилит. Или они обе. Но профессор не испытывал никакой нерешительности или неловкости, вот только ожидание утомило его. Он принял решение.

Когда в прихожей раздался звонок, Антон Михайлович испытал заметное облегчение. Он вообще терпеть не мог чего-либо ждать, и неважно, чего: хорошего, плохого или эмоционально нейтрального. Ожидание раздражало и выматывало, причем так было всегда, еще с юности. Он отпер замок и открыл дверь. На площадке стояла Габриель. Ее вид совершенно не изменился – выглядела она точно так же, как в их первую встречу. Накануне, у лифта.

– Отдайте мое оружие! – заявила она с порога.

– Идите и забирайте. Дверь открыта.

– Отдайте! – повторила она.

– Вы что, не можете взять его сами? – удивился Антон Михайлович.

– Вы должны мне вернуть его.

– Почему?

– Отдайте, это мой меч! – в этот момент Габриель на секунду стала похожа на маленькую девочку, у которой мальчишки в песочнице отобрали любимый совочек.

– А, так я могу и не отдавать? – удивился своей запоздалой догадке профессор. – Мне этот клинок очень нравится, знаете ли. Дорог как память. Мне приятно на него смотреть. С вашей силой и возможностями так ли уж трудно справиться со стариком? И потом, что-то мне подсказывает, что вы всегда сможете найти себе замену.