Отучившись, устроившись на завод сельхозмашин, Маша принялась по мере сил помогать родным. Небольшой, но исправно работающий, холодильник; новый газовый отопительный котёл; насос для забора воды из колодца рядом с домом – всё это были приобретения девушки. Правда, холодильник чаще всего стоял отключённым, ввиду отсутствия продуктов для хранения в нём. Газовый котёл, из экономии, даже зимой включали на минимально возможную мощность, чтобы только-только не разморозились трубы с горячей водой, отапливающие дом. Регулярно пользовались лишь насосом для воды. Почти постоянно пребывающая в подпитии, мать не утруждала себя походами к колодцу. А пожилой женщине вертеть колодезный вал, доставая воду ведром, было уже не под силу.

Маша билась изо всех сил, пытаясь вытащить мать из пучины алкоголизма. Убеждала закодироваться; просила пожалеть бабушку; уговаривала ещё не вполне растерявшую остатки былой красоты женщину обратить внимание на себя, попробовав устроить личную жизнь. Всё было напрасно. Едко усмехаясь, мать снисходительно реагировала только на совет по устройству личной жизни.

«Что толку от той красоты, Машка?! Женился бы на мне твой отец, жили бы мы с вами припеваючи. В Москву бы отчалили. А вот Альку, – злобно вспоминала она выгнавшего её из квартиры сына, – сучёныша такого, на порог бы не пустили. Так ведь нет, не стал твой папаша из-за меня разводиться. Недаром говорят: „Не родись красивой, а родись счастливой“. Ну, ничего, – мелко трясла головой мать, – зато ты, Машуня, точно счастливой будешь. Хоть личиком не удалась и фигуркой не вышла. Но, попомни мои слова, найдёшь ты своё счастье, дочура. Нежданно-негаданно с неба свалится».

«Чего ты девку хулишь?! – возмущалась бабушка. – С лица воду не пить. А фигурка выправится. Были бы кости, мясо нарастёт».

Девушка не обижалась, почти не обращая внимание на замечания по поводу внешности. Главным счастьем было бы для неё видеть в каждый свой приезд трезвую мать и здоровую бабулю. Лицо девушки совсем не представлялось отталкивающим. Оно смотрелось не симпатичным только в сравнении с материнским, в молодости точь-в-точь напоминающим актрису итальянского происхождения Орнеллу Мути, с её необыкновенного разреза глазами, овалом лица в форме сердца и чувственными губами. Потом красота злоупотребляющей спиртным женщины безвозвратно потускнела. На Машин взгляд, похожая на бабушку, мать чаще всего выглядела старше неё.

Профиль самой девушки, с расположением почти на одной линии: поверхности высокого лба, носа с небольшой горбинкой и средней полноты губ, именовался греческим. Вытянутая в овал, форма головы и густые, длинные, тёмно-русые волосы, забираемые в хвост, довершали картину. Фигуру Маши можно было назвать модельной, если бы не лёгкая сутулость, которую девушка приобрела, стесняясь своего роста в сто семьдесят. Длинные руки и ноги, бёдра, чуть уже плеч, высокая шея. При определённой подаче всё это не выглядело бы убого. Но как раз к этому девушка и не стремилась.

К сутулости со временем добавилась привычка сводить плечи, из-за чего её небольшая грудь казалась впалой. Привычка приобреталась постепенно, и не от хорошей жизни. Стараясь как можно чаще навещать родных, по приезде в соседнее с Волхонкой село, Маша тащила в обеих руках по сумке, набитой продуктами.

Девушка проходила от остановки до дома около трёх километров. Один из них по дороге из утрамбованного щебня. Остальные два – по грунтовке. На подступах к Волхонке и пешеходов, и водителей автомобилей поджидало очередное препятствие – земляная плотина через реку. В сухую погоду пройти и проехать по ней не составляло труда. Весной, в половодье, или после продолжительных дождей сооружение становилось недоступным для автомобилистов. А для преодоления плотины пешим порядком, следовало позаботиться о высоких резиновых сапогах или даже рыбацком комбинезоне. Однако весенние половодья давным-давно остались лишь в воспоминаниях. И дождливая погода чаще всего оставалась несбыточной мечтой огородников.