- Вот скажи мне, Алин, - жуя бутерброд, сказал Витя, - какого ты согласилась на это все?

- А что я теряю, Вить? Ты же сам все знаешь. В моей ситуации, это был самый лучший выход.

- Ты не боишься потерять что-то большее?

- Что?

- Сердце, Алин. - серьёзно произнёс мужчина.

- Боюсь, - искренне ответила я.

- Но все равно будешь стоять на своём переезде?

- А у меня есть выбор?

- Выбор есть всегда, Алин. Надо посмотреть на ситуацию под другим углом. Так сказать, залезть в шкуру другого человека.

- Ты предлагаешь мне залезть в шкуру Стаса? - Витя кивнул. - И что мне это даст?

- Ты посмотришь на все происходящее его глазами.

- Вить, если что-то хочешь сказать, говори прямо.

- Я хочу сказать, Алин. Что люди очень много надумывают себе, ставя какие-то преграды и ограничения, а потом жалеют. Лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, что не сделал. Подумай, Алин., - и с важным видом отхлебнул кофе.

- Подумаю, - ответила я. Не думаю, что Витя имел в виду интим, этот вопрос легко решается. Неужели Стас чувствует ко мне что-то большее, чем просто желание. Надо обдумать эту мысль.

- Привет, - хрипло поздоровался Стас, спустившись к нам. Вид у него был помятый. - Витька, у тебя голова не болит?

- Болела, но я вставал с утра, таблетку пил, потом ещё поспал и вот как огурец.

- Алин, можешь мне таблетку найти? - жалобно попросил Стас.

- Хорошо, - засмеялась я. - Сколько же вы вчера выпили? -

- Судя по "батарее" в углу, - указал Стас на стоящие на полу около дивана пустые бутылки, - много.

Выпив принесенную мной таблетку, Стас, застонав, завалился на диван.

- Давно я так не "гудел", - простонал он.

- Давно я не приезжал, - рассмеялся Виктор. - А у тебя голова не болит, Алин.

Я удивилась:

- А у меня с чего?

- Ну ты вчера "нарядная" приехала.

- Я пока с вами на улице посидела, весь "наряд" ушёл, - рассмеялась я и, посмотрев с жалостью на Стаса, спросила у него: - Стасик, - клянусь я услышала, как у него скрипнули зубы, - кофе будешь.

- Алиночка, - жалобно простонал он, - какой на фик кофе. Меня от "Стасик" чуть не вывернуло.

Я засмеялась:

- Ну правда, милый, кофе сделать?

- Не, Алин, пока точно нет.

- Хорошо. Я вас двоих оставляю, пойду в порядок себя приведу и "сварганю" что-нибудь покушать.

Виктор, с внимательным прищуром, переводя взгляд то на меня, то на друга, хитро улыбался. Со стороны, наверное, мы выглядели как влюблённая пара.

Виктор откланялся вечером. Стас хоть и оклемался, но отвезти друга не смог.

На прощание, Витя, обнимая меня, шепнул мне на ухо:

- Подумай, Алинка, над моими словами.

Конечно, подумаю, я последнее время только и думаю.

Когда Виктор уехал, и мы остались вдвоем со Стасом, мой жених протянул мне бархатный футляр. Открыв его, я впала в ступор. Красивейшее золотое ожерелье, похожие на кружева на моем подвенечном платье, с белыми переливающимися камнями, в такт ему браслет, также инструктированный камнями и небольшие серьги.

- Стас, красота-то какая! - в изумлении протянула я и дотронулась рукой до ожерелья.

- Это еще не все, - протянул мне маленькую коробочку с кольцом. – Это обручальное кольцо, Алин, примерь его пока, а назад получишь его в ЗАГСе, - он щёлкнул меня по носу.

Кольцо было простое, но сам камень: он слегка возвышался, как на пьедестале и был изумительно прозрачен.

- Стас, это настоящий бриллиант? – выпучила я глаза.

- Да.

- Ух ты ж, - не сдерживая эмоций, воскликнула я, разглядывая колечко в коробочке.

- Давай я, - взяв кольцо, Стас одел мне его на безымянный палец. Кольцо село как влитое, камень ярко переливался в свете люстры.

- Какая красота, - выдохнула я, - Стас, зачем такое?