Успокоившись, я спросила у медсестры, можно ли мужу пройти. И, получив положительный ответ, провела его в палату. Он привёз две огромные сумки. Там было всё, что приготовила мамочка: укутанный в полотенце ещё тёплый бульончик в пол-литровой баночке, какао – в литровой, блинчики, печенье, булочки, творожок, молоко, колбаска, кружка и тарелка, которые мы не взяли с собой, – в общем, сразу запахло домом и маминым теплом. Я принялась выкладывать всё съестное в тумбочку, а Саша подсел к Жене и стал спрашивать, что и как. Мы вместе попытались покормить сына, но нам удалось впихнуть в него одну ложку каши и немного чая с печенюшкой.

В полдесятого я постучалась в ординаторскую:

– Можно?

Стол Красюка стоял прямо напротив двери, он махнул головой, показал рукой на стул:

– Присаживайтесь.

Начал сам:

– Ваше заболевание очень тяжёлое. Лечение будет долгим. Остеомиелит – от слова остео – кость, милос – мозг, итис – воспаление – дословно: гнойное воспаление костного мозга. Остеомиелит приводит к разрушению костей. Чем меньше времени происходит процесс воспаления, тем меньше последствий. Прогнозировать ничего нельзя. – Его фразы были короткие и быстрые.

Я замерла, пытаясь воспринять смысл таких страшных слов.

– А откуда эта болезнь? – вырвался вопрос у меня изнутри.

– Чаще заболевание возникает после травм, повреждений кости, ранений… – начал он.

– Но он никогда не болел ничем серьёзным, – возразила я.

И то, что я услышала от врача, меня поразило ещё больше:

– Плохо, что не болел. Ребёнок должен болеть – тогда его иммунная система работает. А то, что ваш сын заболел остеомиелитом, подтверждает, что у него нет иммунитета. Гематогенный остеомиелит возникает в результате проникновения микробов в кость из фурункулов, ран. В вашем случае, наверное, повлиял синяк.

Он говорил всё это, а я как будто была раздавлена.

– Как? Из синяка? – не понимала я.

– Да, но он лишь спровоцировал, а предпосылки уже давно накопились в организме. Может быть, экология.

– А в чём заключалась операция? И что делать дальше? – выдохнула я.

Сергей Алексеевич на Женином снимке показал, в каком месте повреждена кость. В нижней части голени была вскрыта полость, и теперь, как он выразился, гнойная инфекция в идеале должна выйти наружу. Только потушив воспаление, можно будет говорить о восстановлении конечности. Сказал и о том, что, если бы сразу при таком вялотекущем течении болезни был взят общий анализ крови, диагноз был бы поставлен раньше, так как на сегодняшний день СОЭ (скорость оседания эритроцитов) 42 мм/ч при норме 2–10 мм/ч – а это и есть главный показатель наличия воспалительного процесса. Доктор также объяснил, что теперь Жене будут десять дней капать лекарства, делать уколы – всё для того, чтобы помочь организму справиться с воспалением.

– А сколько будем лежать?

– Хорошо, если за месяц управимся.

– Значит, и Новый год здесь встретим? Можно привезти телевизор?

– Да, можно.

Доктор посоветовал завести дневник и записывать любую информацию: по самочувствию, дыханию, количеству принятой еды и жидкости, реакции на лекарства и даже вести учёт выхода мочи и кала. Честно говоря, удивилась последним рекомендациям, но потом поняла, почему это важно. Так азы медицинского ухода стали входить в мою жизнь, а фиксирование ежедневных подробностей приведёт в будущем к достоверным воспоминаниям.

Всё это обсудили с Сашей. Сидели, держась за руки, и понимали, что на вопрос, кто виноват, – нет ответа. Виноват мальчик, ударивший Женю? Виноват доктор, не пославший на снимок и анализ крови? Виноваты мы, не придавшие ситуации серьёзного значения? Виноваты воздух, вода?