– Все. От новичков до самого Люка.

– Я не отношусь к его последователям, – резко возразила Рэчел.

– Ну, разумеется, нет, дорогая, – миролюбиво отозвалась Кэтрин. – Я вовсе не это имела в виду. Но вы приехали узнать, как мы живем, не так ли? Посмотреть, как щедрое пожертвование вашей матери помогает другим, менее удачливым? Ведь вы приехали с открытой душой и желанием приобщиться к тому миру покоя и гармонии, предложить который может лишь путь Люка?

Уже от одной этой мысли ее охватил ужас. Но Кэтрин Биддл выглядела такой искренней и милой, что высказать напрямик свое мнение по этому поводу не повернулся язык.

– Я приехала узнавать новое, – отозвалась она совершенно искренне. Да, она узнает все, что сможет. И, конечно, использует обретенные знания, чтобы отобрать у «Фонда» деньги ее матери, а заодно и все прочее, что подвернется под руку. И, если повезет, отправить Люка Бардела туда, где ему самое место, – в ад.

– Ну, разумеется, – одобрительно закивала Кэтрин. – Вы и узнаете. И все Старейшины будут рады вам помочь.

– Я не хочу иметь дело со Старейшинами, – сказала Рэчел, выходя за Кэтрин в коридор. – Стараюсь проводить поменьше времени со старикашками в костюмах.

– Старейшины – не совсем точный термин для наших предводителей. Большинство из них действительно почтенного возраста, но далеко не все мужчины, – с улыбкой пояснила Кэтрин. – Старейшины одеваются так же, как и все здесь. Чем кто занимается, можно понять по цвету одежды. Новички носят зеленое. Старейшины – серое.

Туника и свободные брюки Кэтрин были светло-серого цвета.

– О…

– Не надо нас бояться, Рэчел, – продолжала Кэтрин мягким, ласковым голосом. – Старейшины, как все здесь, используют свой жизненный опыт и знания во благо человечеству. Нам действительно хотелось бы показать вам, как мы живем.

Циничный ответ, уже вертевшийся на языке, почему-то там и остался. Рэчел сумела устоять перед гипнотическими приемами Люка Бардела, но Кэтрин с ее мягким, чисто женским подходом представляла потенциально большую опасность.

И Рэчел пошла на компромисс.

– Полагаю, все это будет очень интересно, – осторожно сказала она.

По пути Рэчел не обращала внимания на простоту, если не сказать скудость, окружающей обстановки. Кэтрин остановилась перед прочной дверью и взглянула на гостью. Убранные в небрежный узел на затылке седые волосы растрепались.

– Вы нам не доверяете, – бодро возвестила она. – Я вас не виню, моя дорогая. В вашем возрасте я была такой же ранимой, так же во всем сомневалась. Но мы завоюем ваше доверие. Я знаю, так и будет. – Кэтрин взяла Рэчел под локоть, обнаружив при этом неожиданную силу, и распахнула дверь. – Добро пожаловать.

Выбор в пользу Кэтрин оказался правильным, подумал Люк, наблюдая за двумя женщинами. К Кэтрин тянутся все – за теплом, заботой, вниманием, – и молодая женщина, видевшая в своей жизни мало материнской ласки, будет легкой добычей. Тем более что мотивы Кэтрин чисты. Она руководствуется естественным женским инстинктом, и вот результат – рот гостьи уже не кривится в циничной усмешке.

Будет ли и ему так же легко с ней? Сможет ли он стать в ее сознании фигурой, замещающей мать? Любопытно. В общении с паствой ему удавались самые разные роли – отца, матери, ребенка, любовника, – и, что важно, при сохранении эмоциональной дистанции. Он мог бы даже заключить пари с Кальвином, единственным человеком, знавшим его по-настоящему, на то, сколько потребуется времени, чтобы подчинить себе эту разгневанную цыпочку.

Он завладел ее матерью и забрал ее деньги, и все это с ангельской невинностью святого. То же ждет и Рэчел.