– То, что замутили, это точно, – согласился Марченко.

– А все отсюда пошло!

– Ну, не совсем так.

– А как? В той же нашей Верхней Салде армяне и азербайджанцы днем рядом на рынке стоят, потом вечером у грузина Бисо отрываются, а тут друг дружке глотки режут. Почему?

– Почему? – повторил Марченко и задумался.

– Так почему? – наседал Петров.

– Вопрос, Олег, непростой, так сразу и не ответишь. Вот взять меня: родился и вырос на Кубани…

– О, клевое место! – воскликнул Петров. – Не хуже Абхазии. Один раз был в этом самом, как его, ну, Горячем Ключе. Богато народ живет. В каждом дворе не по одной машине, а дома, как дворцы.

– Олег, я не о том, что во дворе стоит и в кошельке звенит.

– А о чем?

– Об отношениях между людьми. В друзьях у меня были Вовик-грек, Вовик-армянин, Вовик-русский. Называли мы так друг друга не из-за национальности, тогда такое в голову не приходило, а чтоб не запутаться.

– Товарищ капитан, вы меня, конечно, извините, но если вчера у вас было так хорошо, то почему сегодня казаки кавказцев по станицам гоняют?

Марченко болезненно поморщился и с ожесточением ответил:

– Потому, что дураки! Не понимают – проблема не в национальности!

– Тогда в чем?

– По большому счету простому люду, будь то русский, армянин или грузин, делить нечего.

– Это понятно! Рыба гниет с головы! – категорично отрезал Петров.

– Кивать на одну голову тоже не стоит.

– Но если не она, так кто же?

– Карьеристы и националисты – это они подкинули народ!

– Ладно – подкинули! Но почему в Верхней Салде Ары, Гиви и Бисо за одним столом сидят, а тут друг друга мочат?

– Понимаешь, Олег, на этот вопрос одним словом не ответить, тут целый клубок проблем: исторических, территориальных и этнических.

– А я, товарищ капитан, так скажу: все упирается во власть! Взять нашу Верхнюю Салду. Городок небольшой, мы все друг дружку знаем, и когда у одного…

Грохот камней на западном склоне положил конец спору. Петров приник к прибору ночного видения. В окулярах возникли три силуэта. Они приближались к проходу между бетонными блоками, прикрывающими вход в наблюдательный пункт. По характерным движениям и посадке головы Петров узнал сержанта Ишкильдина и доложил:

– Товарищ капитан, ребята вернулись!

– Ну наконец! – с облегчением вздохнул Марченко.

Через минуту дозорные вошли в дежурку. Их усталый вид говорил сам за себя.

– С маршрута сбились? – предположил Марченко.

– Нет, товарищ капитан, за водопадом тропу камнями завалило, пришлось делать крюк, – пояснил Ишкильдин.

– А рация для чего?

– Думал, успеем, но закрутились, извините, товарищ капитан.

– Ладно, как обстановка на участке?

– Нечисти и закладок фугасов на маршруте не обнаружили.

– Будем надеяться, ночь пройдет спокойно, – выразил надежду Марченко и распорядился: – Оружие поставить в пирамиду и спать!

– Есть! – принял к исполнению Ишкильдин и вместе с дозорными прошел в оружейную комнату. Сдав автоматы и боеприпасы Петрову, они умылись и, поужинав, отправились отдыхать. Последним лег спать Марченко, и только сержант Петров, а с ним дежурная смена постов продолжали бодрствовать и внимательно вслушиваться в ночную тишину.

В столь поздний час ничто не нарушало сурового покоя гор. Над ними и долиной бархатистым покрывалом раскинулось бесконечное небо, густо усыпанное яркими южными звездами. В призрачном лунном свете вечные ледники на вершинах гор тускло отливали серебром и походили на шлемы древних воинов, а струи водопадов, ниспадавшие со склонов, напоминали благородные седины сказочного богатыря Апсара – защитника этих мест. Благостная тишина воцарилась в долине, и только чуткое ухо могло уловить за шумом реки Кодор монотонный гул. Он нарастал и шел с востока.