Вскоре мне стало понятно, что в одиночку я не справлюсь, и как обычно я стал обдумывать кого бы ещё в это дело втянуть. После непродолжительных перечислений, все остальные мои друзья вдруг показались мне даже не муравьями, а скорее чат-ботами в интернете. Мои учителя и начальники, казавшиеся мне глыбами, вдруг резко уменьшились до размеров песка. Единственный кто мог помочь мне, это был парень из отражения в паркете, он скрючился на табуретке в обнимку с листами бумаги и яростно грыз карандаш.

Не так уж и плохо для начала, но кто он? Он распутал не один клубок серых нитей, к нему за советом приходили полицейские и уходили довольными. Однажды он кулаком вырубил маньяка, пытавшегося догнать женщину, он вооружён. Музейный дедовский люгер с парочкой обойм не Бог весть что, но я бы не хотел ему противостоять. У него есть автомобиль, довольно быстрый кстати, и проходимый. А ещё, должно быть, он мотивирован. Чертовски сильно, дьявольски мотивирован!

Интересно, а что он думает обо мне? Похоже он сочувствует моей тревоге, и скорее всего сейчас он пробует предположить, что думаю о нём я. В бесконечном переотражении наших глаз, вряд ли было что-то интересное, и уж тем более полезное. Или могло быть? Нам нужен кто-то со стороны кто бы мог это заметить. Мне нужен ещё один двойник, а лучше тройник и удлинитель. Погодите-ка, так ведь у меня есть двойник!

Мой двойник не был реален, но и смерти он был не по зубам. Простенькая программа, анонимно распространяющая правду в социальных сетях, вполне могла бы заставить отступить даже влиятельных политиков если грамотно ею манипулировать. Испорченные листы отправились в корзину, а по новому листу стали расползаться чудовищно приукрашенные слухи о тех самых эко-организациях, с которыми я примирил Маркуса.

Чтобы приукрашенная правда не утонула в океане интернетовского бреда, пришлось вооружить программу стареньким смысловым анализатором. Теперь она, притворяясь городским сумасшедшим, искала себе подобных, и внушала им мысли, нужные мне для отвлечения внимания от моей персоны.

У меня не было каких-то квантовых шифрований или серьёзных серверов, но было старое доброе зашумление каналов. Они просто заполнялись псевдослучайным мусором эзотерического характера. Мне удалось создать впечатление, что за моим компьютером сидит дурачок, отчаянно пытающийся найти сведения про тибетских колдунов. Моим недолгим преимуществом было сильное снижение популярности интернета, а следовательно, и интереса к нему со стороны власть имущих и знающих. Примитивные технологии пятидесятилетней давности были интересны лишь малой группе увлечённых любителей, да и тех давно волновало лишь кровеносное давление да старческие болячки.

Пришлось позаботиться и о собственной безопасности. Простенький вирус выглядел как рекламная площадка очередного экстрасенса-мошенника, который выуживает цифровую монетку, в обмен на обещание очистки всех чакр. Вирус не имел совершенно никакого отношения ко мне, и был загружен через публичную сеть случайным человеком, который не имел ко мне никакого отношения. В свою очередь вирус получал команды в лингвистически зашифрованном виде. Много кто писал в интернете про погоду, про своих питомцев, про обслуживание в забегаловках, про моющие средства для салонов автомобилей, и мне пришлось не выделяться. Я писал в сетях про всё то же самое. Позднее завёл виртуальных питомцев в компьютерной ферме, и постоянно обсуждал свои успехи допуская якобы случайные грамматические ошибки, в которых и прятались команды для моего двойника.

Чтобы меня не выследили, в вирусе не было чётких указаний, где меня искать. Поэтому, он каждый раз проверял все доступные ему источники. Это было на руку и мне, ведь я мог отдавать ему команды откуда угодно, с любого устройства от имени любого пользователя. Главное корректно зашифровать. Был конечно риск, что вирус попадёт к знающим людям, которые быстро узнают наш секретный язык и отследят написанные на нём публикации. Мне оставалось лишь засорить модуль шифрования балластным кодом и избавиться от исходников.