– Привет. – Девушка улыбнулась, наблюдая за его невольным замешательством.

– Здравствуйте, – ляпнул парень, почувствовав, что начинает краснеть.

– Ну, здрасьте вам, – девица улыбнулась еще шире, – что так официально?

– Как-то так… – Он пожал плечами.

– Я – Медовая. Можешь звать Хани, если так будет удобнее. Будешь звать Медком, так заработаешь в лоб, понял?

– Понял. А я…

– А ты – Енот, и меня попросил за тобой приглядеть наш Тундра. Так что, господин рядовой, поступаете в мое полное распоряжение, до самого момента поступления новых указаний. Яволь?

– А? – в голову пришла мысль о том, насколько он глупо сейчас смотрится перед ней, откровенно создавая впечатление недалекого болвана.

– Ну, вот, не тормози, а? – Медовая покачала головой. – Давай хоть мазанись как-нибудь. Скажи, что сражен насмерть моей несравненной красотой, что ли… Скажешь?

Енот отрицательно мотнул головой, на что особа в кожаных штанах скорчила недовольную гримаску:

– Мог хотя бы наврать для приличия. Ну, да и ладно. Ты ел с утра?

– Да, то есть – нет. – Енот еще больше и еще мучительнее покраснел, да так, что сам почувствовал, как стали гореть уши. Но врать этой особе он почему-то не мог.

– Прав был Тундра. Хотя странно было бы, если б он был не прав. На то он и заместитель Кэпа. Тогда пошли на кухню, а уж потом примемся за дело. Ок?

Ну и что тут можно было сказать в ответ? Оставалось только мотнуть головой и согласиться, повесить оружие на плечо и пойти за ней. Девушка деловито топала в сторону навеса, торчавшего посреди лагеря. Рыже-серый пес также двинулся за ними. Видно, несмотря на ее присутствие, все равно не стал доверять ему больше.

Женщина, которую было видно из-за занавески, оказалась действительно небольшого роста и полной. Вернее, пухленькой, причем очень приятно пухленькой. Что она старательно подчеркивала, не обращая внимания на все еще утреннюю свежесть и гордо выставив в глубоком вырезе весьма приятные признаки женственности. Кудрявые светлые волосы прятались под синей косынкой, чуть курносый нос был в муке, так же как и красивые руки, с ямочками у локтей, которые открывали подвернутые рукава. Замызганного мужика, замеченного Енотом раньше, не наблюдалось.

– Привет, Мамачоля. – Медовая радостно улыбнулась поварихе. – Настроение и бодрость духа?

– С добрым утром, коза. – Женщина улыбнулась в ответ, продемонстрировав еще и ямочки на щеках. – Что это с тобой за незнакомый мне юный худыш?

– А это местный. – Девушка приземлилась на скобленую деревянную скамью, стоявшую за большим столом. – Его нам прикомандировали, а Тундра поручил мне взять над ним шефство. Енот, это Мамачоля, наша добрая волшебница. Ну а это, соответственно, Енот.

– Здравствуйте. – Парень аккуратно опустился на скамейку.

– Вот спасибо, и тебе быть здоровым. – Женщина дунула, отгоняя выбившуюся из-под косынки прядь, попавшую на глаза. – Местный, значит, это хорошо.

– Почему?

– Помочь сможешь там, где самим бы времени пришлось потратить много, и неизвестно – правильно ли. Ладно, что это я, трындю и трындю? Вы ведь голодные, наверное.

Последнее утверждение, как понял Енот, было не вопросом, а указанием к действию для самой поварихи. И действовать она начала незамедлительно, для начала ловко поставив перед ними по тарелке с омлетом. И хотя тот был приготовлен из яичного порошка, если судить по цвету, но голодный желудок не замедлил радостно заворчать при его виде. Чуть позже туда же шлепнулись горячие котлеты, и стало ясно, почему нос у Мамачоли был в муке. Вместо хлеба, правда, были галеты, но это праздник желудка испортить не могло. Напоследок прямо перед носом у Енота оказалась металлическая кружка с чем-то густого кремового цвета. Судя по запаху – кофе, хорошо разбавленный сгущенным молоком, так, как в последний раз ему делала мама. В той жизни, когда еще был жив отец и в семье имелись деньги и хорошие продукты. Глаза предательски защипало, и он наклонился вперед, стараясь не показать, что на них невольно выступили слезы.