Пройдёт совсем немного времени и если не пенсионеры Мичуновы, то, непременно, Анатолий Варнин и Рада Гончарова смогут проанализировать своё не такое уж и давнее, молодое прошлое. Понятно, они не станут слишком уж тщательно копаться в минувшем. Но у них появится возможность, как бы, понаблюдать со стороны за тем, что было.

Оно, их прошлое, благодаря продуманным проходимцам, предстанет перед ними как своеобразная съёмочная площадка, где ставятся, один за другим, фильмы ужасов. Почти такие же глупые, пошлые, бездарные, как в тамошнем… «Голливуде» и вопропаевских киностудиях, активно подражающих отвратительно организованной несуразице. Такая вот режиссура по всем направлениям… Уже и не понятно, что страшней – наспех сляпанные триллеры и реальная жизнь.

Разумеется, ночь Ахнагов провёл в гордом одиночестве. Понятно, что к нему заявились, прямо в спальную комнату, очередные наложницы Ева и Ника. Но заботливые телохранители культурно отправили девочек в свои комнаты. Какой там может состояться секс с их шефом, если тот напился конкретно и основательно.

Беспокоить Ахнагова, в любое время дня и ночи, было позволено только его новоиспечённому начальнику службы безопасности Серафиму Авангардовичу Жучилову, что он и делал. С безумных и натуральным страхом в глазах замаскированный Мунин влетал в середине ночи, разумеется, со свежими и не очень приятными новостями, но разбудить его так и не смог. Не получилось.

Но когда он явился к нему ранним утром с графином, наполненным обычной водкой, двумя стаканчиками и тарелкой с обычной копчёной колбасой на подносе, Ахнагов уже бодрствовал. Если точнее, то он просто открыл глаза. Жучилов-Мунин присел к нему на кровать, держа на коленях поднос.

– Как же ты вовремя пришёл, Серафим, – он принял в постели сидячее положение. – Я вижу по твоим глазам, что новости имеются. Но давай сначала выпьем, то есть я выпью два-три стопарика, а потом поговорим о деле. А сейчас мой мозг примет только рассуждения на экономические или, в крайнем случае, политические темы.

– Хорошо, как скажешь, Ринат, – согласился Жучилов-Мунин с шефом и разлил водку по стаканчикам. – Будем говорить на свободные и общие темы, если другие вас пока не волнуют. Немного и я выпью. Повод есть.

Ахнагов торопливо принял дозу спиртного и закусил колбасой.

То же самое сделал и липовый начальник отдела безопасности, хотя ещё вчера практически не употреблял спиртное. Рината Рустамовича это весьма и весьма удивило, но он не подал виду. Всё ведь течёт, всё меняется.

– Начинай что-нибудь говорить, Жучилов, – сказал он, – пока я настраиваюсь на вторую порцию водки.

Медленно пережевывая кусок колбасы, Жучилов-Мунин глубокомысленно заметил:

– Я предполагаю, Ринат Рустамович, что все «профилактические» экономические кризисы в большой степени в нашей стране происходит по той причине, чтобы народ и мелких предпринимателей держать в узде. Такая вот политика…

– Разумеется. Чтобы им жизнь малиной не казалась. Народ должен знать, что его место у… параши.

– Вы сейчас сказали такую мерзость потому, что не подумали, как следует, или вы – мерзкая тварь… По-жизни?

– Однако ты, новичок, забываешься. Но я, конечно, шучу. Но, сам знаешь, первым делом – самолёты, то есть мы, удачливые и предприимчивые люди, во всех сферах жизни, а всё остальные – потом. Ты мне сейчас скажешь, что назревает социальный взрыв. Ну, и чёрт с ним! Пусть назревает. Как-нибудь отобьёмся. Но народ должен заботиться о себе сам. А я отсюда совсем скоро отчалю.

– Попутного ветра! А народ продолжит своё жалкое существование, но в том случае, если ему будет позволено это делать. На какие шиши, извините, ему заботиться о себе? Всё-таки, я хотел бы сказать о том, что произошло ночью, конкретно, на нашем, то есть на вашем острове…