– Галюся! Как ты думаешь, на встречу с девочками надо как-то специально одеваться? Может, сразу в купальнике? Или в йога-костюме? Задать тренд и обозначить корпоративную культуру! Что скажешь? – Оксану несло, и остановить этот поток было невозможно.

Галя пожала плечами, а точнее, сначала подняла плечи вверх, затем плавно опустила, нарисовав лопатками небольшой полукруг.

–Давай просто придем и посмотрим. Ты можешь в купальнике.

– Ой, сложно с тобой, можно же повеселиться было.

– Оксана, я так не веселюсь. Давай развлечемся марафоном по голоданию, например, – Галя использовала этот прием, когда подругу откровенно заносило.

– Ладно, только не начинай. Голодать я не могу, природой не заложено. Пойду как обычный среднестатистический человек, живущий у моря, в костюме и кроссовках, – Оксана положила трубку и оглянулась на хаос в квартире.

Если бы кто-нибудь спросил, что значит слово «бесконечность», она бы с уверенностью заявила – уборка дома. Занятие, пожирающее время и не приносящее в ее реальности никаких результатов, раздражало своей бесполезностью.

– Маруся! Включи радио!

«До встречи с попутчицами вопрос с чистотой в доме нужно решить», – подумала девушка, надевая перчатки и включая Захара – трудолюбивого робота-пылесос.

– У вас не оформлена подписка на радио, – Маруся часто слышала не то или отвечала невпопад: то ли Оксана жевала слова, то ли программа тупила.

– Глупая баба! Маруся! Включи лав радио!

Заиграла музыка, и дело пошло веселее.

Настроение было хорошим: муж уехал по делам, а одиночество дома всегда было похоже на медитацию. Можно молчать и ни о чем не думать, а можно говорить с феном Петром, утюгом Никитой, пылесосом Захаром и кремом Иннокентием. С кремом обычно разворачивались самые яркие диалоги.

– Ммм, Иннокентий, как нежно ты касаешься моих рук! Боже, посмотри, что ты творишь с ними! Вместе с тобой они стали мягкие и нежные, – Оксана могла разыгрывать яркие представления с участием бытовой техники и собой в главной роли.

Эта забава, возможно, спасала ее кислую семейную жизнь от распада на мелкие части. Жизнь с Гришей была неплохой, скорее равнодушной, ребята поженились на втором курсе института и с тех пор всегда были вместе. Быстро изучили друг друга и сосредоточились на достижениях, принесли свой секс на алтарь карьере. Сначала усталость, потом лень, потом отсутствие интереса заменили секс на сон, а любовь на приколы и панибратское общение. Дети сразу после свадьбы не случились, а потом шансы на их появление сошли к нулю.

Когда половой акт случается раз в год, он доставляет больше хлопот, чем удовольствия: тело не понимает, как реагировать – то ли расслабиться, то ли напрячься. Оксаниным оргазмом Гриша и в молодости не был озадачен, наивно предполагая, что ее пик случается в один момент с его. Попытки поговорить и внести ясность были похоронены под его резкими фразами, навсегда отбивающими желание начать разговор снова.

– У меня все нормально. Давай спать.

Чмок в щеку. Мирное сопение.

Эта его фразочка и чмок в щеку могли бы свести с ума, если бы девушка сомневалась в своем выборе, но настрой Оксаны был твердым: в горе и радости, раз и навсегда.

«Значит, у меня так», – решила она однажды и больше не нервничала по поводу своей сексуальной жизни.

Не нервничала до недавнего времени, с началом зимы все чаще забегали мысли от том, что жизнь проходит без главного удовольствия. Тело как будто хотело проснуться, но то ли не решалось, то ли выжидало момент, а Оксана стала забавляться игрой в крем Иннокентий и прикосновения к своей коже с нежностью и любовью. Где-то за разумом, в подсознании женщина понимала, что поездка нужна для принятия решения и внесения ясности в этом темном месте.