Первым из тех, о ком поделилась Леночка, оказался старший научный сотрудник от Гильдебрандта – со слов Леночки, он, как и шеф, занимался сексологией, но, в отличие от солидного Гильдебрандта, вечно спешил, всегда находился при исключительно важных делах, забегал лишь на одну минуточку и тотчас хватался за телефон.

– Он все время смотрел на часы, так что даже как-то меня обкарябал, – сообщила Леночка. – Он редко снимал брюки. Зато пациентов у него было пол-Москвы. Одна интеллигенция. Все больше режиссеры и артисты. Недавно он поехал в командировку в Швецию и там остался. Гильдебрандт – швед, вот он и организовал.

Судя по рассказу Леночки, старший научный уехал только пару месяцев назад и, значит, еще недавно забегал, иначе откуда бы она знала про Швецию? Разве только от Гильдебрандта. Но хоть старший научный, интеллигентный человек. Не такая уж плохая компания.

Другой предшественник Левина был комсомольский вожак в пионерлагере, куда в качестве вожатой перед десятым классом отправилась Леночка. Согласно воспоминаниям Леночки, это был супермужчина, половой гигант, абсолютно безыдейный, но зато он здорово пел и играл на гитаре и за одну короткую смену успел лишить невинности сразу всех пионервожатых. «Естественно, тех, кто сумел сохранить свое целомудрие до него», – со смехом заключила Леночка.

Об этом «гиганте» Фифочка, судя по всему, все еще вспоминала с ностальгией и не теряла его из вида, но вроде бы издалека. Несколько лет он подвизался в комсомоле, создал центр НТТМ[23], занимался обменом и обналичкой и давно стал долларовым миллионером вроде Артема Тарасова[24]. Позже, расставшись с Леночкой-Фифочкой, Левин сам следил за супергероем: бывший комсомолец шагал по трупам, скупал активы, создавал империю, становился олигархом, взял жену из администрации президента, купил одну из самых больших в мире яхт, а заводы его дымили, отравляли землю и воду, и люди вокруг его заводов умирали от рака. Владимир Левин радовался, когда этот непотопляемый олигарх, про которого он прочитал в «Википедии», что в свое время тот очень тесно был связан с бандитами, попал в санкционные списки. Хотя – родственничек… В некотором роде…

Третьим оказался бородатый импозантный грек с острова Афродиты, куда Леночка ездила с Погоржельским перед самым разводом. Возможно даже, что этот Аполлон – таково было имя красавчика-грека – и переполнил чашу терпения Погоржельского. Но в рассказах Леночки все выглядело чрезвычайно красиво: белый песок, пальмы, Средиземное море, пятизвездочный отель, монастыри, руины, поездка в Иерусалим – Владимир Левин так и не дознался, когда же она успела и куда в это время запропастился Погоржельский.

Четвертым был Леночкин одноклассник. Он-то, по всей вероятности, и стал первым. Этот юный кавалер единственный из всех пошел по кривой дорожке, но она, дорожка, как оказалось, тоже вела в гору – талантливый мальчик поступил в театральное училище, куда была закрыта дорога Леночке, и подавал блестящие надежды, однако вскоре непостижимым образом вступил в компанию ломщиков[25]. Оказавшись в колонии на Урале, он очень быстро освоился, попал под крыло самого Усояна[26] и за неизвестные Леночке подвиги был коронован. В это же самое время за Леночкиного одноклассника хлопотала творческая интеллигенция Москвы, так что срок ему скостили, и в начале перестройки он оказался в столице. Леночкин одноклассник вовсе не был похож на братка – так, во всяком случае, утверждала Фифочка – опрятный, модный, он не дымил сигаретами, не ширялся, не пил и не плевал под ноги. Напротив, в скором времени он за счет общака открыл банк и его не раз замечали в правительстве.