– А ты помнишь, откуда ты? Как тут появился?

– Я знаю лишь то, что этот мир возник с вашим человеческим появлением, а значит, с вами возник и я. Так что, я от туда, откуда и вы все, а появился так, как появился. – пытаясь говорить медленно, произнес Кроносоподобный.

– Логично. Все у тебя логично и понятно. Даже приятно. – Герман улыбнулся монстру.

– А ты задумывался хоть раз, мой милый друг, о месте, откуда ты пришёл? – Спросил монстр.

– Да. Я часто думал о моем мире.

– Нет. Я не об этом. Я о твоей больнице. Или как вы это там называете…

– Я действительно попал сюда из здания психиатрической лечебницы, но как ты это узнал?

– Не важно, как я это узнал, важен твой ответ на мой вопрос. Ты так и не ответил.

– Нет. Я не задумывался о месте, откуда я пришёл.

– Очень жаль. – И чудовищно извлекло поток прохладного воздуха.

– А стоило бы? Что в нем не так?

– Ты, правда, думаешь, что для таких мест, как твоя лечебница, выделяют лучшие места, без тёмного прошлого?

– Хотелось бы в это верить.

– Твой голос даёт явно понять, что ты сомневаешься в своих словах.

– Так, что было со зданием больницы?

– Рассказываю. – И чудовище присело "наземь". – Все произошло, когда тебя не было на этом свете, а я уже был таким огромным, что сегодняшнее мое состояние лишь жалкое подобие на мое прошлое. В то время человек начинал бредить идеей всемирного господства, особенно ярко это выражалось на одном континенте, где появлялись потребители. Потребители всего. Культура, мораль уходили назад. А материальные ценности возрастали в своей значимости. Психиатрическая больница тогда была обычным жилым домом. В нем жило около ста человек. Среди них и дети. Весь дом был изучен жильцами от крыши до подвала. Здесь жили поколениями. Дом любили, уважали. Он был убежищем от внешнего мира. Но… все заканчивается, самая крепкая опора иссыхает и рушиться. Так было и в ту ночь, когда судьба здания переменилась. Три часа ночи. Экстренный вызов пожарных. «Пожар в здании. Все этажи охвачены пламенем». В 3 часа и 5 минут пожарные прибыли на место. Но было слишком поздно. Всего за пять минут произошло то, на что нужно несколько часов. Здание выгорело. Наутро во всех газетах писали лишь про одно и тоже. Про что? Как ты думаешь, про кого? Про жильцов. Все сто человек, поняв, что оказались в огне, начали спускаться по лестнице на первый этаж к двери, она не была закрыта, ее всегда оставляли на ночь открытой. Но когда уже дети начали улыбаться в предвкушении воздуха, а родители успокаиваться, дверь не поддалась. Она не открыла улицу, не открыла спасение. Все сто человек сгорело. Все. А в три часа и пятнадцать минут ночи пожарные, разбирающие завалы в некоторых помещения здания, наткнулись на дверь. Да, не смотри так, Герман. Наткнулись на неповрежденную огнем дверь. С блестящей ручкой и сплошным полотном.

– Дверь… – прошептал Герман.

– С тех пор, я так полагаю, никто не хотел жить в этом доме, считая его проклятым. И потому, теперь там твоя больница.

– Спасибо за рассказ, но откуда ты знаешь все это?

– Оттуда, откуда ты знаешь эту дверь.

– Мне Ее показал один пациент.

– Нет. Она сама показала себя.

После минутной паузя, ушедшей на усвоение информации, монстр заговорил:

– Но ты мне лучше скажи, как ты оказался вот здесь, у меня? Кто тебе сказал идти сюда?

– Один мужчина, владеющий единственным здесь зданием, сказал мне придти сюда, ведь только ты сможешь мне помочь.

– Ясно. Ты, конечно, молодец, что пришел, но тот мужчина рассчитывал на кое-что другое, явно не на то, что я стану тебе помогать.

– Как это?

– Герман Риц, как много всего ты не понимаешь. Я удивлен, что дверь открылась тебе. Не прими за оскорбление. Тот мужчина хотел, чтобы я поглотил тебя. Зачем? Да он просто точно такой же, как и все там, внизу. Просто говорит и что-то делает, как человек, подражая человеку, но на все проценты им не является.