– Пришел в себя? – осторожно бросил вопрос.

– А я и не выходил из себя, – вяло буркнул Феликс, не взглянув на него, однако через паузу осведомился: – Кто звонил?

– Мама, – ответил Терехов. – Просила срочно приехать домой, конечно, я отказал. Тогда она предупредила, будто дома меня ждет сюрприз.

– Тамара родила, – догадался Феликс так же вяло.

М-да… история с Тамарой нелепая. Эту тему ребята старательно обходили, словно ничего не произошло, однако что-то треснуло между ними всеми, образовалась некая стенка, невидимая, но ощутимая. Видимо, Терехов перестал быть идеалом, надо же, какие высоконравственные достались ему друзья-коллеги. И ничего им не докажешь, они-с не желают слушать, ну, а если честно, он и не пытался ничего доказывать, самому неловко. Однако ничего не бывает вечного на земле, когда-то и данная ситуация утрясется, сейчас на первом месте дело, и Павел, указав подбородком на труп женщины, спросил:

– Что думаешь по сему поводу?

Но Феликс не смотрел на него, а потому ответ его стал продолжением диалога:

– Что ты, Паша, козел.

Ого как хлестко. Ну, где-то как-то Феликс близок к истине, хотя истина тоже бывает двуличной и коварной, ибо на нее обычно опираются с разных ракурсов. И все забывают, что не редкость, когда обстоятельства не в состоянии исправить один человек, один вообще мало что может. Тамара – потерпевшая из первого дела Павла, кстати, следственная группа и сложилась с тех пор, ее муж оказался преступником, в СИЗО погиб странным образом, а сам Павел познакомился с ней на пробежках в парке. Эффектная женщина Тамара, благожелательная, умная, но с большим недостатком – богатая, после смерти мужа наворованные деньги достались ей, а Павла после первой жены не тянуло второй раз наступить на грабли. У них были замечательные свободные отношения, никаких обязательств, казалось, все устраивает обоих. Нечаянно из головы Павла вылетело, что от секса вообще-то дети случаются, так и вышло.

– От тебя это слышать странно, – проворчал Павел, задетый за живое, а обиженный человек не бывает справедливым. – Уж ты-то погулял вволю.

Тут-то Феликс и обратил свой взор на друга, но монолог выдал хуже «козла», потому что прав, черт возьми, выдал индифферентным тоном, что тоже воздействует отрицательно на психику обвиняемого:

– А мне странно слышать про «погулял». Паша, когда я просто спал с девицами, зная, что никогда ни на одной не женюсь, то предохранялся сам. Но Тамара не мои бывшие девицы. Когда произносят при мне слово «элита», я представляю сразу ее, а не то, что нам показывают по телику. Она заслуживает любви, уважения, восхищения, тем более вот-вот родится твой наследник, хочешь ты этого или не хочешь. Почему же ты с ней так поступил?

– Как?

– Сам не догадываешься? Мы все крепко срослись, даже сроднились… ездили отдыхать к Венику в деревню. Все думали, у вас роман… нет, не так. У вас был роман, мы это видели. Вдруг Тамара беременеет, а ты – юрк в кусты.

– Я просто взял паузу, чтобы привыкнуть к мысли о переменах, но Тамара поняла по-своему мой тайм-аут…

Прервал обоих голос Антона Корикова:

– Господа, а ничего, что вас слышит даже труп этой несчастной женщины, не говоря уже обо мне?

Круглая рожица Антоши с сияющими глазами в любом состоянии не соответствовала замечанию, которым он намекнул, мол, не хочу быть свидетелем ваших разборок. У него реакции несколько глуповатые, точнее, театральные, вычурные, но парень он хороший, а специалист еще лучше, что нетипично для его возраста – двадцать семь лет.

– Извини, Антоша, – бросил ему Павел, а в паузе внутренне собрался, чтобы убрать из тона раздражение, правда, не смог не бросить упрек Феликсу: – Вообще-то я спросил, что ты думаешь по поводу убийства твоего одноклассника, а ты высказался, какой я есть негодяй.