– Нет! – вдруг погрустнела Марина, состроив грустную рожицу, закусив губу и шмыгнув носом. – Конечно, жаль, но… – Снова радостно подскочила и ударила в ладони. – Какая же это новость! Я об этом напишу сейчас же! Не откладывая! Вау!

– Марина, спокойно! – прикрикнула Белянина на девушку, и та замедлила свои движения и речь, смотря на Лису невинными глазами. – В чем дело?

– Вы не знаете? – удивилась Пескова.

– Чего?

– Трезубец распался! Дима и Саша сегодня утром разодрались, да так сильно, что Людмила Ивановна вызывала учителей из училища. Они чуть не разрушили поместье… по крайней мере, так говорила Анастасия Юрьевна Татьяне Витальевне. Их утром привели. Диму заперли в лабиринте смерти, а Сашу в коридорах страха для перевоспитания. Или наоборот – я не запомнила, кого куда посадили. Но пробудут они там до завтра. Рома час назад приехал. Сейчас вешает какую-то лапшу на уши Талановой…

Дальше Стихии не вслушивались в рассказ, бросившись к главному корпусу, где в круглом зале стихий наткнулись на Легкова, сидящего у фонтана и задумчиво перелистывающего страницы книги.

– Что случилось?! – воскликнула Лана, подлетая к нему. За ней маячили Джен и Лиса, а за ними Марина с блокнотом в руках.

– Не знаю я. Мне сегодня Людмила Ивановна позвонила и сказала, что она хотела навестить Наследника, а получилось, что оказалась свидетельницей драки. Диму и Сашу забрали несколько учителей. Третью ступень решили не привлекать и наказать их самостоятельно.

– И что ты будешь делать? – спросила Лана, подозрительно косясь на книгу в руках Легкова.

– Ничего. Умереть не умрут. Сомневаюсь даже, что покалечатся, потому что тренажеры до начала учебного года работают не в полную силу. А поместье они знатно разнесли. Мне только интересно: из-за чего? – Покровская проигнорировала вопросительный взгляд, направленный на нее. – И… Лана, ты бы навестила бабушку. Она, судя по всему, снова в больнице.

Покровская испуганно округлила глаза. Людмилу Ивановну всего несколько дней назад выписали.

– А как же?.. – Она беспомощно развела руками.

– Ничего с ними не будет. Пусть теперь головой подумают… – хмуро ответил Легков.

– Лана, пошли к Людмиле Ивановне. – Джен потянула подругу в сторону выхода. Та неуверенно кивнула, и они скрылись за дверями. Лиса же осталась с Ромой.

Легков настороженно поднял на нее глаза. Белянина радостно улыбнулась и приветливо махнула рукой с видом маньяка. Рома тяжело вздохнул и отодвинулся от нее на край скамейки. А Лиса уже через несколько секунд прижималась к его плечу и щебетала о том, как прошел ее день. Парень лишь сводил брови, пытаясь сосредоточиться, и с видом мученика переворачивал страницы.

И ни он, ни она не замечали направленного на них злого взгляда со стороны столовой.

***

На следующее утро в столовой собрались все уже вернувшиеся с каникул ученики. И не расходились.

– Как думаете, чего они ждут? – спросила Лана, отпивая из стакана.

Лиса подняла взгляд от глянцевого журнала и обвела пристальным взглядом столовую.

– Наверное, того же, чего и мы, – хмыкнула она, снова возвращаясь к чтению особо важной статьи о том, что делать, если вас не замечает любимый человек.

Джен, Лиса и Лана сидели за пустыми подносами уже около получаса, скучая и обмениваясь редкими фразами. Струницкая плела косу из волос, расплетала и плела снова. Лиса листала журнал, она уже успела пройти тест, и теперь на краю стола лежал одинокий листочек с ответами, результат которых утверждал, что «ваш парень вам изменяет». Лана же единственная до сих пор растягивала завтрак, медленно отпивая из стакана и бегая за булочками и конфетами к буфету.