В конце концов, распрощавшись с пострадавшими, она вновь зашла во двор дома Покровских и, удерживая на руках пятнадцатикилограммовую вырывающуюся тушку, направилась к крыльцу, где на пороге их дожидалась испугавшаяся не меньше остальных Лиана.

– Забери от меня это чудовище, – прорычала Лана, передавая свой ценный груз в руки женщины. Та с радостью приняла ребенка и поспешно начала осматривать его на предмет ран и синяков. На ее руках «надежда и отрада» семейства Покровских затихла и уже не вырывалась, но обзывательства злой тетки стерпеть не смогла и тут же продемонстрировала ей язык.

– Дима, перестань! – строго одернула его Лиана, когда убедилась в целости ценного груза на своих руках. – Тебе говорили, что на дорогу выбегать нельзя?

– Нет, – заявил мальчик уверенно и четко.

– Сто раз уже повторяли! – возмутилась Лиана, проходя с порога в коридор.

Следом за ней в дом зашли тяжело дышащая Лана и Макс на подгибающихся лапах. Покровская потрепала верного друга по холке и попыталась его подбодрить, прочтя во взгляде отчаянную мысль: «Не первый, так второй, но эти Димы меня точно доконают!»

– Перестань. Ты пережил детство Матвея, тебе после этого уже ничего не должно быть страшно.

«Я старый и несчастный», – прочла Лана по его печальным глазам, и Хранитель младшего поколения семейства Покровских отправился на кухню приходить в себя с помощью хорошего перекуса.

Лана же последовала за Лианой, на ходу становясь строгой и злой.

– Так дальше продолжаться не может! – сурово заявила она с порога. – Он совершенно неуправляем! Ты его только балуешь, а не воспитываешь!

– Лана, не кричи, – попросила женщина. – Ты напугаешь ребенка.

Она посадила Диму на диван перед экраном телевизора, но тот практически сразу слез на пол и снова ринулся к окну, в котором пару минут назад заприметил машину, похожую на родительскую, и кинулся ей навстречу, подняв переполох вокруг и отрывая свою вечно занятую тетю от подготовки к экзаменам.

– Да где ты тут ребенка увидела? – воскликнула Покровская. – Это самый настоящий дьяволенок!

– Лана!

– Сама ты деленок! – фыркнул Покровский-младший, не оборачиваясь. Он схватил из вазы на подоконнике шоколадную конфету и засунул ее в рот.

– Ты слышала, что он сказал? – возмутилась Лана.

– Это ты ему пример показываешь, – заметила Лиана, подбирая игрушки с пола, пока ее внук хоть немного отвлекся на конфеты и прекратил разрушать дом.

– Да с ним невозможно рядом находиться! – заявила Покровская. – Ты знаешь, что он чуть не откусил ухо Олегу, когда мы были у Мурановых в последний раз!

– Ты вспоминаешь это при каждом удобном случае. Как тут забудешь?

– Да потому что мне Фере до сих пор в глаза смотреть стыдно! – возмутилась Покровская, эмоционально размахивая руками.

– Надо относиться ко всему проще…

Лана от злости зарычала и покинула гостиную, пока ее руки не сомкнулись на тоненькой шейке ребенка. А дело было в том, что Лана Покровская и Дмитрий Покровский Третий официально и обоюдно друг друга не переносили примерно с тех пор, как мальчик родился. Сначала их неприязнь друг к другу выражалась на уровне криков ребенка, когда тетя брала его на руки, а потом продолжилась драками и криками, несмотря на различие в возрасте.

Диме шел уже четвертый год, и с каждым днем он становился все подвижнее и разговорчивее. Лана же вот уже несколько недель дни напролет проводила в доме, готовясь к экзаменам, и была вынуждена много времени находиться вместе с ребенком. Конечно, в основном им занималась Лиана, потому что только ее он хоть немного слушался, не считая родителей. Всех же остальных жильцов дома Покровских и их друзей Дима воспринимал если не как врагов, то как недругов точно. Единственными, с кем он становился ангелочком, были его родители, но они часто пропадали во втором мире, участвуя то в одних боях в непрекращающейся войне, то в других. И ребенок, словно мстя всем вокруг за свою брошенность родителями, разрушал дом и выводил из себя всех его домочадцев.