– Наверное, благодаря работе. Ведь движение – это жизнь. Если человек гибок и его суставы хорошо работают – то он долгожитель. Нужно много двигаться, чтобы продлить свою жизнь. Хотя бывает, конечно, что человек не пил, не курил, занимался спортом – и все равно молодым умер.

Марина Семенова прожила 101 год. А в 93 года она еще классы давала. А когда я подавала ей руку, чтобы поддержать, отказывалась: «Не надо мне вашу руку, я сама могу ходить!»

– Как выглядит идеальный день Нины Ананиашвили?

– У меня никогда не было спокойной жизни. Помню, мы с мужем купили в Москве квартиру и были счастливы, что у нас наконец появился свой уголок. А моя мама – царствие ей небесное – все удивлялась: «Зачем вам квартира? Купили бы лучше самолет!» И ведь она была права. Я, бывало, по полгода не заезжала в Москву. Гия, мой муж, просто привозил мне костюмы к нужному спектаклю в ту страну, где я находилась.

– Осталась какая-то страна, где вы еще не были?

– Да, Австралия. Хотя у меня был партнер из Австралии, Стивен Хиткоч, который однажды приехал ко мне в Ригу, чтобы станцевать всего один спектакль. И на другой день улетел обратно. Представляете – 48 часов летел, чтобы станцевать одно гала, а потом тут же улетел. Снова 48 часов. Я на него смотрела как на героя. А он сказал, что просто очень мечтал еще раз со мной станцевать.

Я бы с удовольствием поехала в Австралию, взяла бы с собой труппу. Но у меня нет продюсеров, которые могли бы это организовать. Может быть, когда-нибудь поеду туристом… Я вообще мечтаю просто путешествовать, без работы.

– Получается?

– Только летом. Ездим семьей в Италию, Португалию.

– А в это время продолжаете заниматься?

– Во время каникул я не занимаюсь классом! Я в этом смысле вообще удивительное создание. Не могу сказать, чтобы была ленивым человеком. Люблю каждодневную черную работу. Если я прихожу в класс, то не филоню. Но не могу заставить себя заниматься во время отдыха. И потом мучаюсь, потому что выхожу из формы.

А моя подруга Ирма Ниорадзе может заниматься где угодно. Андрис Лиепа вообще занимался в бассейне. Или в своем номере в отеле поднимал кровать, убирал всю мебель и занимался. Я, бывало, ему звонила, а он весь запыхавшийся. «Что случилось?» – спрашиваю. «Я сейчас кабриоли делал», – отвечает Андрис. А меня застрелите – я так не могу.

– Вы – жена министра иностранных дел Грузии (до осени 2012 года Григол Вашадзе занимал пост руководителя МИД Грузии). Сильно изменилась ваша жизнь?

– Сильно. Потому что я не вижу своего мужа. И страдаю из-за этого. Внимания, к которому я привыкла, уже нет. Раньше не было ни одной страны, куда бы мы не ехали вместе. Я всегда знала, что Гия находится в зале и потом обязательно даст оценку, как все прошло. А теперь он просто не может этого делать. Я вот была полтора месяца в Нью-Йорке, танцевала десять спектаклей. А Гия был занят. В итоге я сказала ему, что если он не приедет на мой последний спектакль, то я с ним разведусь. (Смеется.) Потому что я не могла представить – как это 20 лет он смотрел все мои спектакли, а на последнем его не будет? И Гия приехал!

Но если серьезно, я понимаю: то, что он делает, – это нужно родине. Потому что делает он все искренне, профессионально и с любовью. Наш договор о том, что первые 20 лет Гия будет со мной, а следующие 20 лет я буду ему помогать, вступил в силу. Мы столько с ним об этом шутили, и так действительно получилось.

– А такой уговор был?

– В шутку. Я же не знала, что вернусь в Тбилиси и буду руководить театром. И уж тем более никогда не думала, что мой муж снова вернется на государственную службу. Гия ведь был моим ближайшим помощником. Он хороший юрист и, любя меня и мою профессию, помогал не только мне, но и моим друзьям, даже иностранцам.