«Интересно, а почему она меня почти не боится? Может, она с “дуринкой”?» – подумал ББД.

Он пригляделся к девчонке.

«Да вроде глазки умные, речь связная».

– Ты чья такая? – спросил ББД.

– Чья ни чья, да только не твоя! Тятькина да мамкина! Тебе-то чо?

– Да ничо, – глупо улыбнувшись, сказал ББД. И уж совсем глупо добавил: – Чо, чо? Да ничо! Зайца с тряпок на плечо!

Девчонка улыбнулась незатейливой рифме дракона, прищурилась, внимательно оглядела гостя, пожала плечами и сказала немножко смущенно:

– Да, с «зайчишшей» я тебя познакомила! Ишшо хош? – и вдруг засмеялась заливисто.

«Она меня вообще не боится», – с удивлением подумал ББД.

– И все-таки интересно, так чьяж ты такая бойкая? А?

– Моя! – вдруг хриплым басом рявкнула девочка…

Потом девчонок стало несколько, и они разом закричали:

– Тятя, не надо, он хороший, он мой друг и друг моего З А Й Ч И ШШШ-Ы-Ы-Ы-Ы, – это было последнее, что он услышал. Затем перед ним появилась тряпошная морда зайца, и ББД, попытавшись сфокусировать взгляд на немыслимо раскосых глазах зверя, потерял сознание…

ББД никак не мог себя заставить открыть глаза.

Голова гудела жутко. Прислушавшись к ощущениям, он с удивлением отметил, что крыло не болит. Наконец решился, открыл глаза и… ничего не увидел.

– Ослепили! – Сужасом подумал ББД, но вдруг услышал:

– Нельгда, очнулся твой гость. Да сними ты с него повязку, даже шишки, поди, нет!

С его головы заботливо и осторожно начали снимать повязку. Наконец сняли, и ББД огляделся по сторонам.

Он лежал посреди довольно просторной избы, с потолка свисали маленькие снопики разнообразной травы, над ним склонилось усыпанное веснушками лицо его старой знакомой. Выгоревшие пряди волос девчонки свисали на лицо ББД и щекотали нос. ББД чихнул и приподнялся.

– Эй, не балуй! Избу развалишь! – тут же раздался мужской голос.

– Не такой я и огромный.

Действительно, в нынешней третьей походной конфигурации (не то, что в «боевой третьей») он не привышал роста взрослого мужчины более чем в полтора раза.

Стараясь быть поосторожнее, он всеже приподнялся и покрутил головой.

У окна на скамье сидела женщина в ослепительно-белом сарафане.

«Видимо, мать девчонки», – подумал ББД.

Прямой взгляд синих глаз(совсем не тревожный, а скорее любопытно-настороженный) был направлен прямо в его глаза. Темно-русые волосы с ровным пробором, руки спокойно лежат на коленях, ноги обуты в лапти и спрятаны глубоко под скамью.

Рядом в белой холщовой рубахе, черных штанах и тоже в лаптях стоял бородатый и тоже голубоглазый мужчина. За поясом торчал топор, хищно поблескивая хорошо наточенным лезвием.

– Это им ты меня? – спросил ББД.

Мужчина усмехнулся.

– Спасибо, что обухом, – поблагодарил ББД.

Мужчина снова усмехнулся и кивнул головой. Потом сказал:

– Никитка, дай гостю попить!

Тут только ББД заметил мальчишку лет семи, который прятался за отцом. Мальчик подошел к столу, взял крынку, что стояла, накрытая чистой тряпицей, и направился к раненому. Не без опаски, под одобрительным взглядом отца, протянул обеими руками и сказал:

– Пей, гость дорогой.

– Благодарствую. – сказал ББД и принял крынку обеими руками, поднес ко рту и стал жадно пить холодное молоко.

Сделав последний глоток, вернул крынку мальчишке.

В избе повисла неловкая тишина.

– Н-да, погода нонче только Кикиморам да Русалкам мила! – прервала наконец всеобщее молчание женщина.

– И то! Все поют песенки свои на излучине реки да хохочут на болотах, – подала голос девчонка.

– А что? Много ли русалок да кикимор в ваших местах? – пытаясь поддержать разговор, спросил ББД, а сам подумал: «Какие еще русалки? Какие такие кикиморы?»