Без преувеличения сотни исследовательских проектов были посвящены изучению данных разновидностей стадий развития. Теперь нам известно о существовании феномена, который можно назвать множественным интеллектом[12]: есть не только когнитивный, или познавательный, интеллект, но и эмоциональный интеллект, моральный интеллект, внутриличностный интеллект, эстетический интеллект, межличностный интеллект, математико-логический интеллект и так далее. И, как бы ни отличались эти интеллекты друг от друга (они также известны под термином «линии развития»), научные исследования показывают, что все они развиваются через одни и те же базовые уровни развития (которые мы для простоты называли архаическим, магическим, мифическим, рациональным, плюралистическим, интегральным и сверхинтегральным). В книге «Интегральная психология» я представил таблицы, сопоставляющие более сотни различных моделей развития, причём каждая из моделей рассматривает один из множества интеллектов, или линий развития, и, опять же, примечательным является необычайное сходство уровней развития, через которые проходят все данные линии.

О каком бы интеллекте, или линии развития, мы ни говорили, младенец обычно начинает своё развитие в состоянии слияния, или индиссоциации[13], с окружающим миром: дитя не может отличить себя от окружения. (Это архаическое воззрение.)

В возрасте приблизительно полутора лет, который в действительности называется периодом «психологического рождения младенца», происходит как раз следующее: младенец развивает отдельное эмоциональное «я», или самость, которую он может отличать от окружающей среды. Процессы мышления здесь всё ещё в слиянии со средой (это то, что Фрейд называл мышлением первичного процесса), и, стало быть, в них преобладают фантазии и суеверия: если я пожелаю, чтобы мой отец умер, а он и вправду умрёт, то причиной смерти послужит именно моё желание. (Это магическое воззрение.)

В ходе того, как начинает формироваться понятийное мышление, разум приступает к процессу дифференциации от тела. Если дело заходит слишком далеко и происходит диссоциация, тогда мы получаем типичную ситуацию вытеснения различных телесных импульсов и чувств (секса, агрессии, власти и т. д.). Мышление импульсивно: «Если я вижу что-то, что хочу, то я это беру», – и над ним доминируют индивиды, чьи силы рассматриваются в мифически преувеличенных пропорциях: «Если я больше не могу осуществлять магическое воздействие на реальность, они-то точно могут!» Если бы мамочка только захотела, она бы могла превратить этот противный шпинат в конфетку. А Бог, или Богиня, или какое-то другое сверхъестественное существо, обитающее на небесах, знает обо всём, что я думаю, и накажет меня за мои плохие мысли. (Это возникновение мифического воззрения.) Поскольку здесь начинает появляться способность к групповому мышлению и отождествлению с группами – «моей семьёй», «моим кланом», «моим племенем», «моей религией», «моей нацией», – то, как правило, данному уровню характерна высокая обусловленность общественными конвенциями (или конвенциональность) и конформизм, как в случае с ответом «нет» из примера с исследованием Колберга.

Ко времени достижения подросткового возраста мышление начинает оперировать на базе самого мышления, и мы наблюдаем возникновение рациональной стадии развития – в познавательном, морально-нравственном, межличностном интеллектах, а также в любом другом из множества интеллектов, где происходит развёртывание рассудочной способности. Потребность в принадлежности, или сопричастности, и ориентация на то, что о тебе подумают сверстники, начинают заменяться потребностью в самоуважении, и научный тип мышления становится доступным и распространённым. (Это