– Шинельного сукна! – выдал Фимка. – Оно защитит тело от интенсивного омывания водой, уносящей тепло. – Мы с Мишкой удивлённо вперили взоры в нашего вечного балагура. – А что? Я всё-таки девять классов проучился, а физик у нас толковый.

– Можно ещё снизить интенсивность циркуляции воды сквозь толщу ткани, прикрыв сукно сверху листовой резиной, – вмешалась Ольга.

«Кажется, ребята на моих глазах изобретают гидрокостюм мокрого типа», – подумал я и ничего не сказал.

– Академики! – резюмировал Михаил. – Разбомбленную трёхтонку мы видели неподалеку от места, где спрятаны мотоциклы. Надеюсь, настрадуем камер из её колёс и нарежем из них нужных кусков.

– Если немецкие трофейщики раньше нас не подсуетятся, – улыбнулся я. – Выходим в вечерних сумерках?

Все дружно кивнули.

До места одной из недавних днёвок мы дошли буквально за час с небольшим. В немецкой форме с винтовками и ранцами прокрались лесом к окраине обширного поля, на котором видели покорёженный взрывом грузовик и еще час искали эту разбитую машину, бродя среди высокой пшеницы, натыкаясь на размётанные взрывом обломки – при скудном свете ущербной луны оказалось непросто разыскать нужные нам части. Кабина с мотором и передними колёсами нашлась в стороне от кузова, задний борт которого мы и заприметили в прошлый раз, косо торчащим вверх. Ещё отыскалось отдельное колесо, возможно, запаска. Монтировка и ломик были у нас с собой, а Миша понимал толк в том, как это разбортовать.

– В МТС работал после семилетки, – объяснил он в ответ на шутливое замечание Фимки.

Так или иначе, три камеры мы добыли. А тут и рассвет забрезжил, и стало видно, что вокруг валяются разбросанные миномётные мины.

– Нам инструктор говорил, что их не стоит трогать, если непонятно, в каком положении взрыватель, – остановила Ольга мой порыв поскорее заобладать предметом, в котором, несомненно, содержится тол.

– Взрыватели для снарядов и мин, они вообще целая наука, – добавил Фимка. – В наш краткий курс минно-подрывного дела не уместились. То есть, если деваться некуда – можно попробовать выкрутить. Возможно, повезёт.

– Потому, когда их раскидало, могли взвестись и стать очень чувствительными, – добавил в заключение Миша.

Ребята продолжали вкладывать в меня те знания, которые успели вложить в их головы при ускоренной подготовке.

При слегка наладившемся естественном освещении я разглядел трубку, выставившуюся из-под останков мотора. Довыломал и прихватил с собой, потому что в голове возникла интересная мысль. Ребята как раз увидели ещё одно колесо с рассечённой осколком покрышкой и теперь извлекали очередную камеру. Ольга озиралась по сторонам, охраняя нас от неожиданностей. Она неплохо смотрится с короткой мальчишечьей стрижкой, на которую расстарался не перестающий удивлять нас обилием разноплановых талантов Фимка. А то, пока он её не обкорнал, натягивала пилотку до ушей, чтобы спрятать волосы.

Помяв пальцами снятую с диска покрышку, я повесил её на плечо – попробую выкроить подобие ласт.

Роль закройщика взял на себя Ефим – сказал, что его этому папа учил.

– А чему тебя учила мама? – полюбопытствовал Миша.

– Заставляла ходить в музыкальную школу на класс скрипки, – улыбнулся наш черноволосый товарищ. – А сам я больше любил бокс – была по дороге секция в заводском клубе.

Шили, однако, все. Сначала плотно облегающие жилеты из шинельного сукна, потом короткие, до колен, штанишки из того же материала. Затем… что-то вроде чехлов на икры, предплечья и бицепсы. Их предполагалось обернуть вокруг нужной части конечности и зашнуровать продольно. Штанишки, кстати, шнуровались вдоль бёдер снаружи и удерживались шнуром на поясе. А поверх этого слой резины от камер тоже держался на шнурках и ремешках.