– Коля, это Лиза. Хозяйка квартиры. Дочь Марии Степановны Смеловой, что померла два месяца назад. Соседка моя.

Пауза, возникшая на лестничной площадке, была несколько короче мхатовской, но все равно явно состоялась. Все успели посмотреть друг на друга и составить первое представление о присутствующих.

– Давайте зайдем, галдеть на лестничной клетке не стоит, – предложил Коля.

Предложение было дельным, и спорить не стали. В прихожей было тесновато: даже сумки положить было решительно некуда. Одна из комнат – та, что направо из прихожей, была заперта на ключ, а в соседней жил Николай. Все посмотрели на закрытую дверь, потом на соседку, которая внезапно вспомнив что-то неопределенное, выскочила из прихожей, а через пару минут вернулась со связкой ключей.

– Эти от входной двери: вот – от нижнего замка, а этот – от верхнего. Эти три – от закрытой комнаты ключи, – тараторила соседка, отдавая связку.

Лиза открыла дверь. Еще с порога ее накрыли воспоминания. Она отсутствовала слишком долго, и теперь ко всему нужно было привыкать заново.

– Лиза, у меня внук маленький, я пойду. Коля все расскажет. А я попозже зайду, – сказала соседка и удалилась.

– Да, Николай, вы уж расскажите, как вы здесь оказались? – с ехидной гримасой спросила Лиза.

– Меня зовут Николай Кузьмин, – охотно отрапортовал мужчина. – Я младший лейтенант полиции. Служу в нашем отделении. А товарищ вещи помогал перевезти или как? – поинтересовался он, глядя на Андрея.

– Он будет здесь жить.

– Андрей Сергеевич Ковалев, могу предъявить паспорт, – представился спутник Лизы.

– Верю, – улыбнулся Николай. – Предлагаю собраться на кухне через три минуты, вы придете в чувство от нежданного счастья встречи со мной. У меня есть пол-литра, без ее величества не разберешься.

Прошло пятнадцать минут, пока все собрались на кухне: Николай без фуражки, Лиза, переодетая во все свое, и Андрей, оставшийся в джинсах и рубашке. Николай поставил бутылку на стол, расставил стаканчики и предложил садиться. Потом он налил всем и начал речь:

– Предлагаю помянуть вашу маму, именно она дала мне крышу над головой.

Все выпили, не чокаясь, Николай как-то сразу оживился и продолжил:

– Я живу в области, ездить на работу далеко, снимать жилье дороговато, через Наталью познакомился с тетей Машей. Она не жадничала, и мы договорились. Я живу тут уже полгода. Ваша мама умерла два месяца назад, я как раз вместе с доктором смерть констатировал. Наташа организовывала похороны, я давал деньги в счет проживания. Мне как бы до конца месяца еще полагается, но если есть принципиальные возражения, я все понимаю. Только надеюсь, что вы не попросите меня на выход сразу в холодную ночь. Смущаться, что я полицейский не нужно, я обычный человек и честный мент.

– Спасибо за маму! – поблагодарила его Лиза. – Выкидывать в ночь, конечно, не буду. Живите тут до конца месяца, раз уж так вышло. И еще просьба, меня долго не было, я болела и потеряла паспорт, может, украли. Мне, очевидно, в паспортный стол, но вот ускорить бы.

– Есть ли какие другие документы?

– Загранпаспорт.

– Тогда не вопрос. Заявление напишите, там небольшой штраф будет, бутылку шампусика я сам девчонкам поставлю, и заходите завтра с загранпаспортом в отделение. У меня дежурство завтра, я сутки буду в отделении. И фото на паспорт сделайте.

– Думаю, мне в парикмахерскую надо бы, чтоб фото вышло нормальное. А то прическа у меня очень авангардная, но это после шапки, разумеется. Наливайте, Николай, за знакомство!

Андрей только наблюдал, не вмешиваясь в беседу, Коля явно клеился к симпатичной хозяйке квартиры, а Лиза улыбалась и щебетала. Андрею совсем не нравилась идея делить жилплощадь с Николаем до конца месяца. Иногда у здравомыслящего спокойного человека возникает чувство, которое невозможно контролировать, и с которым нельзя договориться, его нельзя убаюкать, остается только страдать. Это ревность. Причиной является, конечно, эта юная вертихвостка, но ведь он ревновал только что свою жену. А тут уже ревнует Лизу.