По какой-то неизвестной мне причине, я решил выйти на улицу с Алисой в руках. Совершенно позабыв о всяких правилах, в числе которых – проверить, выключена ли плита, духовой шкаф, электроприборы. Что уж там, я даже не думал о том, что нужно запереть дверь квартиры. Я просто вышел на улицу.

Не было ни звуков, ни ветра. Стоял солнечный июньский день. Дети играли на площадке, соседи гуляли неподалёку.

Стоп. Я осмотрелся. Люди вокруг, соседские кошки и даже птицы над головой…

Все они замерли на месте. В таких разных, порой причудливых и смешных позах. Птицы висели в воздухе с распахнутыми крыльями. Одна из кошек, нападая на галчонка, застыла в прыжке, тогда как её жертва только-только собиралась оторваться от земли.

«Что происходит? – спросил я про себя. – Это сон? Галлюцинации?»

Я осмелился и совершил рискованное действие.

Я отпустил тётушку. Зажмурился, боясь что она упадёт. Она так же застыла точности в том местоположении, где я держал её.

Сознание расплывалось, я всё пытался наладить приток кислорода в организм. Воздух больше походил на невидимый кисель. Я обошёл Алису вокруг. Попытался понять; что-то не так со мной или всё-таки с этим миром?

Вернулся на исходную. Прижал к себе практически невесомую тётушку, последнего родного человека, находящегося на волоске от смерти. И ужаснулся. Моя рука легла на её запястье. Пульса не нет. Ноги мои ослабли и подкосились. Никогда бы не подумал, что буду ощущать себя таким ничтожным.

Но некая искорка разума просочилась в мою голову через весь этот сумбур. Она подарила мне верный ход мыслей:

«Весь мир сейчас встал на паузу. Время застыло, как и всё вокруг, кроме меня самого. И если это так, то отсутствие пульса у Алисы ещё ничего не значит».

Мне оставалось только одно – принять эти правила. Более того, стоит отметить, что они играли не против меня.

Жизнь самого близкого мне человека зависела от меня. Поэтому я пошёл в ближайшую больницу. Невзирая ни на что.

Я шёл мимо застывших людей и машин, по-видимому, некогда спешащих по своим делам. В глазах прохожих я не видел ничего особенного. Они и не подозревали, что я прохожу мимо. Идти, кстати, тоже оказалось нелегко. Не из-за Алисы. Повторюсь, она весила меньше пушинки. И я даже не нёс её, а скорее толкал вперед по воздуху. Этот воздух, как же он дьявольски тяжёл. И эти несколько сотен метров до ближайшего пункта скорой помощи оказались самыми трудными в моей жизни. Среди прочего ещё и потому, что я не знал, когда закончится пауза. Я боялся, что это произойдёт в самый неподходящий момент. Смотрел по сторонам и видел только этот замерший мир. Я думал только об одном: помочь любимой тётушке во что бы то ни стало. Под конец пути я начал слышать всё, что происходило внутри меня: как ударяются ступни, как скрипят мышцы, как протекает кровь в моих жилах, как бьётся сердце. И ничего более я не слышал, будто находясь в вакууме.

До станции скорой помощи оставалось совсем немного. Вот она, через дорогу, за невысокой железной оградой. Я подошёл к калитке, открыл её. Заметил, к слову, что как только я перестаю двигать предметы, они вновь замирают на месте, безо всякой инерции.

Едва я поднялся на ступеньки крыльца, течение времени возобновилось. Процесс возврата неописуемо жуткий. Заложенные уши вновь стали слышать. Первое, что я услышал, это пронзительный щелчок, как если бы над головой пролетел истребитель, преодолевший звуковой барьер. Окружающие звуки, пение птиц, шум ветра, гул машин и прочее – всё вернулось. Всё, что до этого оставалось неподвижно, вновь пришло в движение, да так внезапно, что я даже испугался. Раздался не пойми откуда взявшийся гром. Но он исходил не сверху, над головой не пролетало ни облачка. Гром нагрянул под ногами и позади. Там, где я шёл.