Украинский политический класс несет всю полноту ответственности за кризис 2013–2015 годов. Нашим политикам и чиновникам только предстоит подняться на уровень солдат и офицеров, которые в момент наивысшей опасности защитили страну.

В этом есть элемент чуда. 20 с лишним лет украинцы жили с ощущением конца истории. После распада СССР казалось, что войн больше не будет – просто потому что воевать не с кем. Украину окружают союзники и на Западе и на Востоке – так думали почти все. Армия воспринималась как атавизм. По данным World Values Survey, в 1996–2014 годах доверие украинского общества к Вооруженным силам снизилось с 68 % до 59 % (сумма ответов «полностью доверяю» и «в значительной степени доверяю»). Для сравнения: уровень доверия к своим вооруженным силам в России достигал в 2014-м 67 %, в США – 83 %.

Как ни парадоксально, весной 2014-го армия оказалась одной из немногих государственных структур, способной хоть как-то выполнять задачи, возложенные на нее обществом. Да, доверие к Вооруженным силам снижалось, но все равно оно оставалось выше, чем к другим институтам: например, милиции, по данным последней волны исследований WVS, доверял 31 % украинцев, судам – 25 %.

Что представляла собой украинская армия после Майдана? Были отдельные части, было какое-то количество оружия и техники, но Вооруженных сил как эффективно управляемой и действующей организации попросту не существовало. Беспомощность перед лицом российской агрессии в Крыму продемонстрировала это со всей беспощадностью.

В современной войне компьютер, планшет в руках – это оружие. До 2014 года в украинских частях ничего подобного не было – ну, или практически не было. Нам досталась армия, застрявшая в 1980-х. Минобороны и Генштаб были совершенно не готовы к войне нового типа.

Зато были люди – командиры и рядовые, профессиональные военные и мобилизованные. Их было не много – весной 2014 года Генштаб оценивал численность боеспособных частей в несколько тысяч человек – но вокруг них начала происходить кристаллизация. Через полтора года после начала войны уже никому не придет в голову сказать, что в Украине нет армии[15].

Защита суверенитета и территориальной целостности Украины – главная задача Президента, являющегося Верховным главнокомандующим Вооруженными силами Украины (ВСУ). Петр Порошенко с этой задачей справился. Дело не только в том, что нам удалось освободить значительную часть территории, на которой весной-летом 2014 года не действовали украинские законы. В кратчайшие сроки Украине удалось восстановить ключевой институт государства – армию.

В войска приходит новая форма и вооружение (эти процессы ускорились после назначения в октябре 2014 года министром обороны Степана Полторака), бойцы осваивают современные технологии ведения войны. Взять, например, радиолокационные станции контрбатарейной борьбы. Они определяют, откуда прилетел снаряд, и позволяют нанести точный ответный удар. Их появление в украинской армии позволило нивелировать огромное техническое преимущество противника. Летом 2014-го, когда операция по освобождению Донбасса была в самом разгаре, наша армия начала активно использовать беспилотники.

Какова кристаллическая решетка возрождающейся украинской армии?

Основную тяжесть боев в первые месяцы войны приняли на себя высокомобильные десантные войска. Самое известное из украинских десантных соединений – 95-я отдельная аэромобильная бригада, в мирное время базировавшаяся в самом центре Украины – в Житомире. Летом 2014-го ее бойцы участвовали в освобождении Славянска и Краматорска, проделали беспрецедентный 470-километровый рейд по тылам противника. Думаю, 95-я выдержала бы сравнение с любым аналогичным соединением в Европе.