Бросал с плота валун с верёвкой – якорь
И удочкой тягал он карасей.
В ночное ездил: он любил рассказы, —
Отцовы гены! – лошадей любил,
Боялся чура, черных кошек, сглаза
И медный крестик на груди носил.
Чтил масленицу, пост великий после,
Сворачивая в трубочку блины,
Макал их в масло. Если были гости —
Не вытирал он руки о штаны.
Ходил к причастью, и в законе божьем
Сильнейшим в школе был учеником
Любил ватрушки с молоком он козьим —
И вообще со всяким молоком.
И, видя буку, говорил он: «Бука»,
И, видя бяку, говорил: «Говно».
Как атеист, он уважал науку.
И, как аскет, не уважал вино.
Не пил и не курил. Зарядку делал
И снегом обтирался по утрам
Не верил в бога, в диамат же верил —
Поскольку он его придумал сам.
Любил он собирать в лесу грибочки,
Солить и жарить с мясом и лучком.
И пел он «Варшавянку» с Кржижановским
Друг ситный Глеб и будущий нарком.
Любил вязать и вышивать на пяльцах,
Гаданье в святки, пляски, хоровод.
Любил не токмо над собой смеяться —
Аж надрывал животики народ.
Вот так он жил и в одночасье умер,
Ботвиньи с пирогами переев.
И звёзды по-другому в полнолунье
Вдруг встали, и совсем другой посев
Назначили земле: цветёт Россия,
Опричь неё и пять шестых земли.
Ульянова Володю все любили
И ни за что его б не нарекли
Ни Лениным, ни Ильиным – так сколько ж
Личин носил один лишь человек?
Он стадо собирал рожком на зорьке
И пригонял под вечер на ночлег.
«Если поезд – значит скорый…»
Если поезд – значит скорый,
Коммунисты – значит воры.
1989г.
«Жить не по правде, не во лжи…»
Жить не по правде, не во лжи,
А так, как Нерли и Кижи.
***
Любовь – на кисточке души,
На самой дальней, на излёте.
А то, чем на неё грешим —
То не любовь, желанье плоти.
«Валентина, точно птица…»
Валентина, точно птица,
Вся в кипящей синеве.
Смех весёлый на ресницах,
Как росинки на траве.
Валентина улыбнётся —
Покачнётся целый мир.
Валентина засмеётся —
В тридевятом царстве пир.
Так живу: то грусть, то радость.
То печаль, а то аж две.
Что-то будет мне наградой? —
Мысль мелькает в голове.
И уходит, точно тени.
В жаркий полдень облаков,
И бросает в жуть, в смятенье
Легкий цокот каблучков.
Моря синь в ажурной пене
Вся просвечена лучом.
А о чём стихотворенье?
Да, наверно, ни о чём.
«Весь мир казался мне с горошину…»
Весь мир казался мне с горошину,
Цветную каплю монпансье.
И сам я гостем был непрошеным,
В него вломившимся уже.
Мне нравились его абрисы,
Его явлений карнавал,
Мне нравились тела и лица,
Все те, кто в нём не унывал.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу