Стараясь больше не думать о предстоящей смерти раненого и тем более о своей, капитан вдруг вспомнил родителей, свою семью и тут же пожалел об этом.

«Жалко родителей, – подумал он с сожалением. – Как они воспримут мою кончину? Год назад деда схоронили… Фронтовик, герой… Всю войну прослужил в разведке. В тыл врага не раз хаживал. Он не любил рассказывать о войне. Редко кому рассказывал, а вот мне всегда, как только попрошу. И, рассказывая, он был красноречив. Я всегда слушал с открытым ртом о рейдах во вражеских тылах… И всюду его и товарищей подстерегала смерть. Может быть, эти рассказы и повлияли на мой выбор профессии военного врача? Особенно часто он вспоминал о своём друге Али, который героически погиб в кровавом бою и смерть которого он оплакивал всю жизнь. Дед всегда с горечью вспоминал Али и сожалел, что не смог уберечь его от смерти в роковом бою. Сам выжил, а вот Али… Его похоронили в поле, в братской могиле, а дед прожил большую жизнь, пронеся через неё тёплые воспоминания о своём лучшем друге!»

Неожиданно мысли переключились на воспоминания о жене. Когда он уезжал в Чечню, она была на восьмом месяце беременности. А через месяц она родила мальчика, сынишку Ванечку, именно так ими было заранее решено назвать новорожденного в честь умершего героического деда.

С будущей супругой он познакомился семь лет назад, в станице. Он приехал к родителям в очередной отпуск, а она… Она тоже приехала в станицу, только с родителями, к тётке. Их встреча была романтической – в большом станичном фруктовом саду. Он шёл через него по тропинке к реке, а она по ней же возвращалась обратно.

Девушка понравилась ему с первого взгляда. Да что там понравилась, она просто сразила его. Высокая, стройная, красивая с волнистыми волосами, золотистый цвет которых ещё больше оттеняла цветастая накидка на плечах. Её голубые глаза странно блестели. Девушка просто очаровала его своей потрясающей красотой и своей простотой. В ней было что-то такое, таинственное, что завораживало взгляд.

– Молодой человек, я этой тропой иду к реке? – проворковала она чистым нежным голоском. – Мне указали короткий путь, через сад, а я здесь заблудилась…

– А что, давай я приведу тебя к реке, – сказал он, краснея. – Я тоже решил освежиться в прохладной речной воде, а в компании с такой красавицей…

А потом всё случилось как-то неожиданно, даже скоропостижно. Она что-то говорила, а он её не слышал, только, косясь, любовался её прекрасным профилем со стороны. И, как-то так получилось, он, повернувшись, коснулся щекой её роскошных золотистых волос. Она замерла, и… Ещё мгновение – и он прижался лицом к щеке девушки. Она перестала дышать от волнения, а он чувствовал её горячее, частое, прерывистое дыхание. Он готов был простоять с ней рядом, в сладостном забвении всю ночь, до утра, а особенно после того, как он вдруг неожиданно для себя и девушки, притянул её к себе, и… Осторожность, робость оставили его. Он прильнул к ней, и их губы слились в долгом поцелуе…

– Любимая моя Ирина, как ты там? Как ты воспримешь весть о моей гибели? Только не бросайся в крайности и, ради бога, восприми это как неизбежное, – прошептал он. – Береги дочку и сына, Ирина, и хотя бы иногда вспоминай обо мне…

Мысли в голове исчезли сразу, как только открылась дверь и в комнату вошли молодой охранник, держа в руке чайник с горячей водой, и старик с коптящей керосиновой лампой.

– Как он? – кивнув на араба, поинтересовался старик.

– Жив пока, – ответил капитан. – Думаю, поживёт ещё немного.

– А сам как? – полюбопытствовал старик.

– Тоже жив пока, – ухмыльнулся Болотников. – Хотя я и здоров, но переживу араба совсем на немного.