Я же чувствовала, что с кастингом что-то не чисто, почему же тогда пошла туда? И зачем села в машину, если так боялась?

Вот, черт! Но я ведь даже не девстренница. Я слышала, что в арабские мужчины брезгуют такими. Или, может, они не берут таких в жены, но с удовольствием пользуют их в кровати?

– Выходите. Быстро! – командует амбал. Испуганно выпрыгиваю наружу. С моим ростом надо и у больших машин пассажирские трапы ставить.

Массивные ворота, расписные ковры, золоченые полукруглые арки. Или это чистое золото? Здесь явно живет не простой смертный.

Но если шейх заказал выбрать себе наложницу, то зачем нас так много? Или нас привезли на выбор, как конфеты ассорти? Или он собирается взять всех, оптом?

Бугай передает нас какой-то женщине. На ней странная одежда, которую скрывает все, что возможно.

Хм… Удобненько. Не надо мучить себя диетами, бороться с целлюлитом…

Амбал что-то говорит женщине, но я ни слова не понимаю. Язык странный…

Потом он уходит.

– Пошли за мной, я отведу тебя, – говорит мне женщина на плохом английском.

Я с трудом понимаю ее речь.

– Пожалуйста, помогите. Эти люди похитили нас, привезли силой, – взмолилась я. И почему я решила, что женская солидарность существует?

Замотанная дама обернулась и сверкнула на меня устрашающе-черными глазами. – Замолчи. Я не собираюсь помогать тебе. Если хочешь жить, то выполняй все, что тебе прикажут, – спокойно сказала она.

Кто бы мог подумать, что ледяное спокойствие может быть таким страшным…

– А кто здесь живет? Пожалуйста, ответьте…. Что со мной хотят сделать? – не успокаивалась я. Когда я волнуюсь, то просто не могу заставить себя закрыть рот.

– Еще слово и ты пожалеешь, что родилась на свет, – рявкнула она.

Пожалуй, лучше прижать на время свой язык, а то, не дай бог, кинут меня на растерзание диким зверям. Или еще что похуже.

Жуть…

Молча, иду за новой надзирательницей. Интересно, кто она здесь?

Жена шейха? Или наложница на пенсии?

Постарела и вышла в отставку…

На вид ей лет сорок, хотя под таким маскарадом может скрываться что угодно.

– Это твоя комната. Можешь поспать. Через три часа за тобой придут, – скомандовала замотанная, пропуская меня в хоромы.

Вот это роскошь. Резная кровать с какими-то камнями…Не исключено, что это драгоценности. Вот бы вытащить их и увезти домой. До конца жизни можно не работать на дядю.

А зеркало… Это – золото?

Рассматривая апартаменты, я почти забыла, что нахожусь в рабстве и через три часа меня куда-то уведут.

Спросить подробнее у надзирательницы?

Ну уж нет… Она мне за это глаза выколет.

Какая же мягкая, будто облако. Так и манит лечь и уснуть. Может, так и сделать?

Приду в себя, наберусь сил, чтобы бороться с кошмаром, в котором я оказалась.

Едва голова коснулась облачной подушки, я тут же погрузилась в сладкий сон.

Да кто там? Хватит меня трогать.

– Зефирка, отстань, дай поспать! – отмахиваюсь я от кошки.

Да какая кошка, я же в рабстве. Резко открываю глаза и вскакиваю с кровати.

В комнате с невозмутимым видом стоит надзирательница.

Она что, царапала меня, чтобы разбудить? Если нет, то почему я подумала, что это кошка?

Черт, о чем я вообще думаю?

– Идем за мной, – командует замотанная женщина и идет к выходу.

– Куда мы идем? – от страха меня начинает потряхивать. Нечто подобное я испытывала, когда три года назад меня вели на операцию. Я знала, что мне будут делать, но сам факт пугал просто невообразимо.

Не отвечает.

Гадина…

Так, успокойся, Дарина, вряд ли тебя ведут к шейху. Для этого меня бы помыли, накормили, переодели в заморские шмотки. Сейчас я напоминаю нечто выловленное в канаве: испуганная, вспотевшая, с лохматой головой.