Тюрбан качнулся над насыпью, всплыли брови… Ствол «фамаса» исторг струю пара и свинцовую горошину в три с половиной грамма. Вправо улетела стальная гильза. Голова исчезла, окутанная розовым облаком.

– Есть, – отчитался стрелок.

По команде легионеры двинулись к мутной луже. В таких болотцах туземки промывали измельченные камни. Страна занимала третье место на континенте по добыче золота, но была одной из беднейших в мире.

Джихадист остекленевшими глазами наблюдал за врагом. Пуля угодила точно в лоб, расшвыряв по округе мозги, пропесоченные Кораном. Скоро прилетит вертушка, труп спеленают и похоронят, согласно мусульманским обычаям, головой в направлении Мекки.

Сержант Диарра присел возле земляка, пальцами опустил веки. Они были похожи внешне, Диарра и безвестный джихадист, но первый выбрал сторону президента и конституции, а второй встал на путь священной борьбы с кафирами.

Кристиан не чувствовал раскаяния или гнева. Внутри было пусто, как в небе: ни облачка. Вдруг зыбкая тень скользнула у его ног, словно туча мух или диких пчел зависла над прииском. Кристиан поднял глаза, но наверху не было насекомых, и роистая тень пропала. Только ветер заметал площадку пылью, и впитывалась в почву кровь повстанца.

сейчас

– Мон лейтенант?

Цепкий взгляд Кристиана хватался за нагромождение углов. Пыль и раскалившийся камень – все, чем было это место, ну еще тьма, тьма под солнцем. В голову лезли непрошенные образы: застреленный джихадист, мухи, отсеченные головы животных.

Кристиан обогнул баобаб, выросший посреди переулка. От сердца отлегло, он распознал перекресток, на котором разведчики разминулись.

«А ты думал, уровни видоизменяются по мере прохождения игры?»

Кристиан выглянул в арку, ожидая увидеть снаружи припарковавшийся бронетранспортер.

Мурашки побежали по коже. Вместо пустыни, откуда легионеры пришли, за аркой тянулись однотипные ряды зданий. Деревня впустила чужестранцев и захлопнулась, как створки раковины.

раньше

В школе у Кристиана Линарда был учитель по фамилии Мали. Месье Мали любил повторять: профаны в географии не видят дальше своего носа. Много лет спустя Кристиан узнал о существовании Мали, забытого Аллахом государства в Западной Африке. Страну раздирали политические распри. Кристиан поступал в университет, а в это время в Мали свирепствовали боевики Аль-Каиды. Военный переворот привел к анархии, отряды ополчения захватили северные районы и провозгласили Независимое Государство Азавад. Ополченцев выбили радикальные исламисты – их действия, в частности, уничтожение исторических памятников, ООН назвала преступлением. И тогда на арену вышел Иностранный Легион. За пять месяцев французские добровольцы освободили свою бывшую колонию от радикалов. Лякомб, участвовавший во взятии города Тимбукту, говорил: «Это было горячее дерьмо».

Пока Кристиан прогуливал лекции, слонялся по Парижским клубам, власти Мали восстановили контроль над территорией. Через два года после операции в стране оставался французский контингент, все еще случались стычки между мирными мусульманами-суннитами и группировками экстремистов, чтущих законы Шариата.

Вылетев из университета, Кристиан поехал на вербовочный пункт Легиона в Обань. С апреля он следил за порядком в стране, чье название впервые услышал зимой, в процессе четырехмесячной подготовки рекрутов.

сейчас

В мертвых африканских деревнях не бывает по-настоящему тихо. Здесь все время что-то шуршит. Это сыплется песок, рушится кирпич, термиты облагораживают отнятое у людей жилье.

Помимо шорохов, Кристиан отчетливо слышал гул. Так жужжат сотни тысяч мерзких мух. Гудело на соседних улицах, но, как только он сворачивал за угол, шум отдалялся в следующий проход.