Вечером за несколько минут до окончания рабочего дня мы с Митричем стояли в кабинете начальника. Летов несколько раз прошёл около нас.

– Знаю, что профессор мужик говнистый. Любит гонять подчинённых, давать им рисковые задания, но другого у них нет. Работать всё равно надо. Поэтому никуда самостоятельно не лезть, без спросу ничего не хватать, если будут поручать какую-то сложную или опасную работу, не беритесь. Вы только на подхвате. Пусть своих студентов отправляет в пекло. Они опытные. Категорически запрещаю изображать из себя героев. Стёпа, ты молодой и азартный. Никуда не лезь. Ты нам ещё здесь пригодишься. Митрич, ты знающий. Отправляю я тебя не потому, что ты старый и ненужный, а потому что ты опытный и надёжный работник. Назначаю тебя старшим. А ты Стёпа парень не глупый, умеешь находить выходы из разных ситуаций. Так что сами понимаете – кроме вас послать мне некого.

Умеет начальство подбирать слова. И похвалил, и выделил, мотивировал.

Утром, придя в контору, нас тут же увезли в родное стойло. Двухэтажный старинный особняк располагался в центре нашего разбойного района и вплотную прилегал к чёртовой зоне. Походив около покосившегося забора, внутрь без приказа мы не совались. Только открыли обе створки ворот.

Симпатичный домик с пологой крышей. Добротной и на вид очень целой. Конюшня, теперь уже гараж, рядом за ним длинный сарай наполовину разобранный. С другой стороны гаража прилегала старая кузня, в которой по совместительству работали ещё и соседние мастерские, расположенные ниже по улице. Небольшой двор с торца гаражей упирался в техническое здание, пристроенное главному особняку. В этом техническом здании мы постоянно и работали. Черноты в нём не было, но она присутствовала снаружи на стенах и на крыше. Мы ждали приезда рабочих из университета, сидя на сломанном столбике забора. Наконец подъехала машина с яркими знаками на бортах, принадлежности к нашему университету. Митрич выкинул окурок и ещё раз наскоро провёл мне инструктаж.

Автомобиль подъехал вплотную. С пассажирского сиденья лениво вылез невысокого роста человек в рабочей одежде, в высоких сапогах, плаще и кепке. Худое и бледное лицо, хмурый взгляд подозрительный глаз, длинный нос, узкие губы, кисти рук с длинными пальцами слегка подрагивающими. Он остановился напротив нас и молча рассматривал. Мы оба вежливо поздоровались слегка поклонившись. Человек на приветствие не ответил, но представился:

– Я профессор Пчелкин.

Я хотел представить себе в ответ, но Митрич ткнул меня локтем в бок, и я промолчал. Как по этикету обращаться с дворянами, профессорами и магами? А здесь три в одном.

Профессор не стал ждать нашего ответа и отвернулся к своим подчинённым, которые уже выпрыгнули из машины и вытаскивали различные оборудование.

– Митрич, а как мы будем к нему обращаться, если понадобится?

Тот взглянул на меня и сказал:

– Никак. Если понадобится он сам нас позовёт.

Что ж, будем играть по вашим правилам. Между тем два студента соорудили на небольшой тележке какую-то странную конструкцию, состоящую из шариков и цилиндриков, соединённых гибкими металлическими шлангами. Вся эта машинерия напоминала железного ежа, только вместо иголок были сферы. Нижняя часть оказалась ящичком. Её очень осторожно открыли. Внутри лежал камень приличных размеров, наверное, с большой палец руки. Его передвинули по ящичку в гнездо, специально для него предназначенное. Утопили в нём и задвинули ящик обратно. И тогда я увидел, что по всем шарикам стали пробегать маленькие чёрные молнии. Спустя какое-то время они сменили цвет на белый, потом на красной. В конце концов весь этот ёж переливался разными цветами радуги. Ученый несколько раз обошёл его, водя над ним руками и наконец удовлетворением сказал, что прибор к работе готов.