– Да, конечно… ты прав. 

Мама начала нервно собирать пустые тарелки. Казалось, её расстроило замечание отца. Она даже не заметила, как забрала тарелку из-под носа Питера, который ещё не закончил свой ужин. Наблюдая за напряженной маминой спиной у раковины, я решила разрядить обстановку. 

– У меня для вас новости! – сияя улыбкой, вытянула из рюкзака снимки узи. 

На кухне все ждали моего появления. Мама вытирала полотенцем тарелку и с интересом смотрела на бумаги в моих руках. 

– Что это? Тест? 

Я отрицательно покачала головой. Почти задыхаясь от эмоций, громко объявила растерянной семье: 

– У меня есть крылья! 

Из маминых рук выпала тарелка, которую она собиралась поставить на полку.  

9. Глава 9

Громкий звон стекла вывел всех из ступора. Папа соскочил с места, присел на корточки и начал собирать дрожащими пальцами самые большие осколки. Мама была в шоке: её выдавали огромные глаза, почти размером с блюдце. Она протянула руку. Я без слов передала документ. Её глаза взволнованно забегали по написанным профессором строчкам. 

– Это… Это может быть ошибкой? – растерянный взгляд встретился со взглядом отца. 

Заметила, как его кадык поднялся и опустился. Почему они выглядят больше испуганными, чем радостными? Сердце сжалось от обиды за себя… Думала, они обрадуются, что я такая же! Мама вздрогнула, переведя взгляд на руки отца:

–У тебя кровь, Матфий! 

Отец тут же поспешил к раковине. Мама, заметив моё выражение лица, моргнула и тут же улыбнулась дрожащими губами. 

– Это замечательно, девочка моя! – она смахнула набежавшие слёзы. – Но ведь ты будешь наблюдаться у специалиста? 

Я кивнула, чувствуя тепло маминых объятий, в которые она меня заключила. 

– Прекрасно! – заявил отец, остановив кровь и собрав оставшиеся осколки с пола. – Теперь, дети, кыш из-за стола! Всем по мороженому… нас ждёт ТВ.

– Люция, – обратился он ко мне, – в холодильнике есть банановое. 

Я прикусила губу, пряча улыбку. Моё любимое… 

– Спасибо, папочка! 

Мы бросились к холодильнику, хватая первое попавшееся мороженое. Питер и Адоэль на полпути в гостиную уже спорили, у кого будет пульт. Я посмеивалась, но уже дойдя до гостиной, увидела, что по ошибке взяла клубничное. Вот растяпа...

Развернувшись, потопала назад, предвкушая, как вопьюсь зубами в сладкую мороженную массу с маленькими кусочками натурального банана. Ещё эта соленая карамель сверху! Ммм… Это просто отвал… 

– Как такое может быть!? – взвинченный голос мамы заставил меня резко остановиться и отойти в тень за кухонную дверь. 

Её голос меня поразил. Он был полон отчаянья и муки. 

– Не знаю! Не знаю! – голос отца был настолько же удручённым и потерянным. 

– Я думала, если она здесь, с нами, то … – голос мамы притих, был слышен только всхлип. Да ещё и такой жалобный, что моё сердце сбилось с привычного ритма. 

– Мы сделали всё, что могли. Теперь вопрос времени. 

– Мне так больно, Матфий! 

Послышались лёгкие шаги. Я аккуратно выглянула, чтобы посмотреть, что происходит в помещении. Отец держал маму в объятиях, его ладонь ласково гладила светлые волосы жены. 

– Знаю, дорогая, знаю! Мы сильные, мы справимся! 

Взгляд отца меня поразил. Он был сосредоточенный и упрямый, как будто что-то решил для себя. Мама слегка отстранилась от его груди и сквозь слёзы проговорила:

– А что… Если он узнает о ней? 

Отец сжал зубы, его лицо окаменело: 

– Запомни, Кахитель! Никто не причинит вред нашей дочери! – глаза отца грозно блеснули, он взял в ладони лицо своей жены. – Клянусь! Не будь я двенадцатым апостолом.

Не зная, как реагировать на услышанное, бросилась к брату и сестре. Плюхнувшись на диван, нервно содрала фольгу с мороженного. Не замечая вкуса и запаха, принялась за десерт.