Прошло два года, как девушка попала к старой женщине, и только после этого, она стала брать её с собой и показывать, когда и где собирать травы, цветы и выкапывать корешки, чтобы готовить из них нужное, как она говорила, лекарство.

В первое время она путалась и не правильно делала пропорции и готовила из них. То передержит варево на огне или оно у неё сбежит, то не додержит да закипания и снимет, то вообще перепутает ингредиенты и всё смешает в одну кучу. Старуха, глядя на всё это, начинала злиться и кричать, мол, глупая неумеха и безрукая курица.

– Только и умеешь любоваться своим отражением в бочке с водой, да всё мне портить, – ворчала ведьма, когда у девушки ничего не получалось и она уходила в свой угол, где стоял её топчан и залезая на него с ногами, начинала плакать. Старуха, видя такую картину, ещё больше начинала шипеть и ворчать, подтрунивая девчонку и доводя её истерики.

Но время шло и уже через пять лет, Огонёк (так старая женщина назвала девушку, из-за цвета её волос, ведь своего настоящего имени она так и не вспомнила) научилась из множества цветов и трав, что росли в лесу, распознавать то, что ей нужно, не хуже самой ведьмы. Да и зрение у девушки было лучше, чем у старухи, ведь годы брали своё, хоть она и пыжилась. Со временем и зелья, она стала готовить лучше и быстрее. Ведь пока старуха приглядится, какую взять травку или корешок или доковыляет до нужной баночки с ингредиентами, а Огонёк, тут, как тут. Девушка была быстра на ногу и проворней, ведь по сравнению с годами старой женщины, она была ещё совсем ребёнком. Хотя ей было уже двадцать пять лет, но она не знала, сколько ей на самом деле лет. Да и к чему они ей здесь в лесу, ведь кроме ведьмы, да лесных зверей, тут никого не было, кому девушке хвастаться, да и перед кем. Посмотрит она на своё отражение в бочке с водой или в лужицу после дождя, пожмёт плечами, пригладит гребнем свои огненно-рыжие волосы, вздохнёт полной грудью и опять примется за нудную и трудную работу. Ведь другого занятия, здесь не было, да и не умела она больше ничего, а то, что умела, забыла, ведь память, как она не старалась к ней не вернулась.

Провозившись, как-то раз до ночи, Огонёк и бабушка сели за стол. Попивая горячий травяной чай, они разговорились, хотя ведьма постоянно избегала прямых разговоров с девушкой о её прошлой жизни. Старуха больше отнекивалась и ссылалась на усталость, хотя последнее время, почти ничего не делала, а сидела дома, никуда не выходя. Но, сегодня Огонёк, как нельзя лучше и быстрее приготовила нужное зелье и от этого старуха была в хорошем настроении. Хотя её настроение менялось на дню по десять раз, она, то начинала кричать, топая и размахивая руками, то мило улыбалась и нахваливала девушку за прекрасную работу. Потом всё забывая, вновь начинала ворчать и пыхтеть, обзывая рыжей уродиной и безрукой коровой.

– Как ты дальше жить будешь, если у тебя ничего путного не выходит.

Но сегодня ведьма была в духе или просто делала вид, кто её знает, что у неё на уме.

Подлив старухе ещё чая, Огонёк поинтересовалась:

– Бабушка (она всегда называла ведьму бабушкой, а никак иначе, ведь девушка думала, что она ей и правда родная бабушка), а почему мы никогда не ходим в ближайшие деревни и не помогаем больным людям?

– Они лучше помрут или сгниют заживо, – отвечала старая женщина, отхлебнув из кружки и морщась, словно от зубной боли, – чем доверят мне к ним прикоснуться. Они на порог меня не пустят и закроют передо мной дверь, не то, чтобы принять от меня какую-нибудь помощь. А то лекарство, которое я им дам, выльют мне под ноги и плюнут в лицо. Ты думаешь, я так просто здесь сижу безвылазно в этой проклятой всеми глуши, нет моя дорогая. Люди много лет назад выгнали меня из деревни и гнали до самого леса палками, травя собаками, после того, как я попыталась спасти роженицу и остановить хлынувшую из неё кровь, как из ведра.