Наступила тишина. Слышен был лишь треск затухающего огня. Солнце уже давным-давно село, тьма опустилась на лес. Мираган потянулся за сухими ветками под ногами и подкинул в огонь.

–Почему ты решил покинуть деревню и отправиться в Крепость? – спросил Мираган спустя несколько минут молчания.

–Я не хотел быть собирателем, как мой отец и как мой дед, и еще многие до них. Я не хотел разводить скот, сажать каждый год пшеницу на полях… Я хочу стать сильным воином. Тем более, что за службу князю хорошо платят.

–Может, оно и так… Мой дядя всю жизнь был рыбаком. Он ведет тихую жизнь. А я, не зная своего отца, чувствую туже жажду, что была в его крови. Пока я не могу описать это до конца, но со временем, я уверен, пойму, что это.

–А кем был твой отец?

–По словам Дефрима – простым кузнецом, но я не верю ему…– лицо его очернилось. В глазах сверкнул яростный огонек.

–Уже поздно. Нам нужно встать пораньше, – Меотрим положил ладонь на руку Мирагана. Она была напряжена.

Юноша молча стянул с себя потасканный плащ и протянул Меотриму.

Леденящая ночь, окруженная студеным ветром, погрузила опушку во тьму. И только небольшой костер согревал прижавшихся друг другу Меотрима и Мирагана. Они сидели под высокой сосной, навалившись на толстый ствол и дремали, боясь погрузиться в глубокий сон.

Только первые лучи солнца выглянули из-за верхушек деревьев, Меотрим открыл глаза. Тело его, окутанное неприятной ломкой, не поддавалось его сигналам. Он осторожно потянул левую руку чуть в сторону, размял шею, пошевелил пальцами на ногах. Проснулся Мираган от того, что его друг постарался вытащить онемевшую правую руку из-под чужой спины.

Придя в себя, путники перекусили остатками еды из сумки Мирагана, запрягли Ромашку и двинулись в путь. Когда они вновь вышли на проселочную дорогу, ощутили тепло и утреннюю свежесть. Меотрим сообщил, что без остановок к вечеру они доберутся до Крепости. Так и порешали.

Пейзаж всю дорогу почти не был изменчив. Людей они не встречали, хищников тоже посчастливилось миновать. За простыми разговорами шли они легко и быстро. И уже ближе к вечеру, когда ласточки кружили под голубым небом, вышли они в поле. Бескрайнее. А в самом его сердце устрашающе и величаво стояла крепость, башнями касаясь облаков.

Город Вириан

-Свежая рыба! Покупайте свежую рыбу!

–Крабы! Только утром поймал!

До ушей доносились крики с каждой стороны. Пройдя мимо купца с крабами на прилавке, цепляясь за чужие сумки, девушка остановилась около прилавка с несколькими свежими яблоками. Она опустила взгляд сначала на фрукты, затем на купца – тощего мужчину с густой щетиной. Одет он, однако, был немного приличнее.

–Девушка, выбирай яблоки, – тихо сказал он, выдыхая на каждом слове.

–Неужели, яблоки такие вкусные, что у вас уже ничего не осталось?

–Вкусные, – повеселел тот, – ничего уже и не осталось.

–И сколько просите?

–За все пять бронзовых.

–Пять бронзовых… – задумалась девушка.

–Ты не думай, девчоночка, яблочки-то и правда вкусные. Сладкие, сочные. Сама поешь, мать с отцом угостишь, еще, поди, и друзьям чего останется, – в своей спокойной манере приговаривал купец.

–По рукам! – игриво вскрикнула девушка, – так уж и быть, все возьму.

Девушка тонкими пальцами полезла в маленькую сумочку у себя на поясе и достала недавно украденный кошелек.

–Только вот нет у меня друзей, – сказала, кладя на стол одну серебряную монету, – а вы никакой не купец. Оставьте яблоки себе, деньги возьмите и возвращайтесь к семье своей, – улыбнулась она и скрылась в толпе.

Маригона, так назвала ее мать, шла в такт с остальными людьми. Некоторые, кто вздумали бежать вперед, в основном запинались об ноги разгневанных от такой дерзости. Она сливалась с большинством, накидывала капюшон и шла, внимательно изучая каждого, кто шел рядом с ней.