Вы знаете, поплакаться в одну жилетку – это хорошо, это действенный способ справиться с душевными терзаниями. Но поплакаться в две жилетки – это гораздо лучше. А тут и виски оказал тонизирующее воздействие. И свершилось чудо, я снова обрела способность улыбаться.

Разумеется, мои собеседники не смогли сдержать смеха, когда я только что не в лицах развернула перед ними утреннюю сцену под названием «пропавшие материалы». А когда закончила повествование, Миша заключил:

– Да, министерский наезд – это не слабо! Вот только одно меня смущает. Почему вы решили, что это дело рук Бурталова? На кой ляд ему связываться с Интернетом, если у него под рукой собственная газета?

– Одна рука писала, – коротко пояснила я.

– Тогда другое дело, – хмыкнул Миша и замолчал. – Ну и что думаете делать?

– Для начала хакера найму. Вдруг он что-нибудь да сумеет раскопать. А там поглядим. Кстати, а если удастся доказать, что эта статья – Бурталовская, его удастся привлечь к суду? Ведь Интернет – это тоже средства массовой информации?

– Ну-ка, Эдуардыч, просвети нас, любознательных, – оживился Черкасов.

Видимо эта тема его заинтересовала.

– Статья 129, часть вторая, – ответил Константин Эдуардович. – Ему светит штраф до двухсот МРОТ. Если же он уже был раньше осуждён по этой статье, то может получить исправительные работы. Но это надо конкретно смотреть. Меня в нашей специфической деятельности эта статья как-то до сегодняшнего дня не интересовала.

– А ты поинтересуйся, – с особым нажимом обратился к нему Миша. – И помоги Валерии Михайловне. Это дело святое. За клевету он должен ответить.

– Да что-то мне не верится, чтобы такой матёрый журналист да прокололся. Не мог он такое написать, не проверив, – поморщился Красовский.

– Так ведь потому он и не подписался под статьёй, – вступилась я на защиту своей версии. – Видимо думал, что никто копать не будет. Думал, что я сразу лапки кверху и сдамся. Не на ту напал. Любая литературоведческая экспертиза легко докажет, что статья написана Бурталовым.

– А что, Эдуардыч! И на старуху бывает проруха, – отреагировал Миша. – Что, журналюга лохануться не может? Давай, подключайся, попытка – не пытка!

– Как скажете, – легко согласился Константин Эдуардович.

– Ну вот, Валерия Михайловна, – вновь повернулся ко мне Черкасов, – щёки у вас порозовели, в глазах появился знакомый блеск. Совсем другое дело. Дать вам водителя, или сами домой доберётесь?

Как мне хотелось, чтобы в жизнь воплотился первый вариант, но я собралась с силами и с деланным равнодушием отказалась от помощи. А затем, посидев для вежливости с полчасика, попрощалась с Черкасовым и его помощником и отправилась восвояси.

Утром в среду я проснулась с ясной головой и совершенно адекватной психикой.

Так странно, сутки не прошли с того времени, когда душу мою захлёстывали сильнейшие эмоции: обида, отчаянье, гнев и злость. Но вот конфликт исчерпал себя, и теперь мне даже немножко стыдно стало за своё вчерашнее поведение. Хотя с другой стороны, не я спровоцировала столкновение.

«Может, нам об этом следует поразмыслить на досуге?» – подумала Я.

«Ага», – тут же съехидничало более мудрое Эго: «Мы поразмыслим, и ты же первой поставишь себе диагноз – шизофрения».

А Подсознание ничего не сказало, на то оно и подсознание. Так и не получилось у нас задушевного разговора, поэтому я с лёгким сожалением откинула одеяло, и поднялась навстречу новому дню.

Сергей отправился на стройку века, Натка – в школу (по крайней мере, я на это надеюсь). Собралась в институт и я, где в обеденный перерыв мне предстояла встреча с хакером…