На столе ещё стояли остатки обеда, который, очевидно, состоял из картофеля в масле.

Прошло несколько минут, пока герцогиня снова открыла глаза. Посмотрев на сидевшего перед ещё неубранным столом атамана, она проговорила:

– Как вижу, вы питаетесь весьма скромно, не правда ли?

– Нечем хвалиться, – смеясь возразил атаман.

– С тех пор, как в вашем замке гостит многочисленное общество, которое ежедневно охотится в ваших лесах, я и мои товарищи должны отказать себе в мясе, так как испуганная дичь удалилась в самую глубину леса.

– Да, у меня теперь много гостей, – ответила герцогиня, – почему я так долго не заглядывала сюда.

– Знаю, знаю, – сказал Ярош, снова улыбнувшись. – Несколько дней тому назад я ночью пробирался мимо замка, причем я заметил, как за ярко освещенными окнами веселились и пировали ваши гости. И неудивительно – красота и богатство, соединенные вместе, служат привлекающим магнитом для многих.

Герцогиня ничего не возразила, хотя в последних словах Яроша сквозила некоторая ирония.

– Да, нам плохо приходилось в эти дни, – продолжал Ярош, – но когда ваши гости покинут замок, для нас снова настанет лучшая жизнь.

– Не долго ещё вам придется страдать, – слегка улыбнувшись, проговорила герцогиня. – Сегодня я даю своим гостям прощальный вечер, и скоро в замке снова потечет прежняя уединенная жизнь.

– Должно быть, это последнее празднество будет весьма торжественно, не правда ли? – спросила Ярош.

– Да, сегодня дан будет маскарад.

– Ах, маскарад, как это великолепно, – задумчиво воскликнул атаман. – Это слово звучит в моих ушах чем-то приятным, хотя и отдалённым.

– Артур Ярош, – взволнованными голосом проговорила хозяйка замка. – Я пришла к вам, чтобы пригласить вас на этот маскарад.

Атаман в немалом изумлении посмотрел на говорившую.

– Герцогиня, это… это опасно для вас, больше чем для меня.

– И вы отказываете мне в моей просьбе! – воскликнула она, причем её глаза ясно отражали кипевшую в её душе страсть.

– Нет, я не могу… – возразил атаман.

– А если я скажу вам, что ваш отказ весьма огорчит меня, неужели и тогда вы станете упорствовать?

Несколько мгновений Ярош молчал, в его душе, очевидно, происходила тяжелая борьба.

– Это было бы возможно, – проговорил он, наконец, – если бы у меня был маскарадный костюм, да и то я должен буду скрыться до полуночи – перед снятием масок.

– И то и другое может быть исполнено, – радостно воскликнула герцогиня. – Я принесла вам красное домино, Артур Ярош! Этот вечер будет для меня настоящим праздником, благодаря вашему присутствию.

Под влиянием вдруг охватившей ее страсти она ближе подошла к Ярошу и, казалось, она хотела схватить его руку, но он быстро отступил назад, проговорив:

– Я приду, прекрасная герцогиня!

Несколько минут спустя герцогиня Делакур уже вернулась в свой будуар тем же тайным путём.

Горничная, занявшаяся теперь туалетом своей госпожи была несколько изумлена, не зная чем объяснить необыкновенно веселое настроение прекрасной молодой герцогини.

– Я буду танцевать с ним сегодня вечером, – внутренне радовалась и ликовала герцогиня. – Он будет среди моих гостей – он, Артур Ярош, красное домино.

Уже часа два, как в замке Делакур начался маскарад.

Внизу, у большого подъезда, с которого вела наверх широкая мраморная лестница, устланная мягкими коврами, стояли два человека. Это были вернейшие слуги молодой герцогини. Один из них, Жан Ботэн, был управляющий замка, правая рука герцогини. Высокий, сухощавый, этот человек имел в своих манерах и взгляде немного высокомерия. Впрочем, прислуга замка не имела причин жаловаться на управляющего, ибо в сущности у него было доброе сердце.