Они ещё несколько постояли и уехали. Я продолжил подъём и скоро достиг вершины. В темноте я едва различил группу всадников и две машины, направляющиеся в сторону К.. Они тоже заметили меня, но, немного потоптавшись на одном месте, продолжили свой путь. Я не решился ехать той же дорогой, свернул на просёлок, что несколько удлиняло путь, но делало его безопасным. Меня одолевала дремота, хоть и вечер был прохладным. Я не мечтал ни о чем, как скорее добраться до дома и завалиться спать. Этому не суждено было сбыться. Ехать быстрым аллюром по разбитому просёлку было рискованно, и мне пришлось доверится лошади, которая предпочитала идти шагом. Я скоро продрог, так что пришлось слезть и вести её под уздцы. Неожиданно конь дернул поводья и насторожился, мне самому почудилось какое-то движение под кустом. В ранней юности я много охотился и привык доверять чувствам животных, больше, чем своим. Я ненароком подумал, что мои преследователи устроили на меня засаду, и насторожился. Скоро я убедился, что это не так, хотя под кустом кто-то находился. Это не был зверь, поскольку любой бы зверь, воспользовавшись малейшей возможностью, убежал бы. Я не боялся никаких хищных зверей, так как те едва ли решились бы нападение. Карат не проявлял нервозности, так что зверя здесь не могло быть. Я направился к тому месту, где мне показалось движение. Под кустом зашумел лист, отчетливо указывая на чье-то присутствие

– Не подходите ко мне, – услышал я истошный женский крик. Только теперь я увидел белёсое пятно свитера и бледное очертания лица над ним.

– Вам не стоит беспокоиться, сударыня, я не отношу себя к разбойникам или к людям помешанным на женских прелестях, потому ваши страхи напрасны.

Мне показалось, что это несколько успокоило женщину, хотя та не ответила на мой вопрос.

– Что вы здесь делаете?

– Я заблудилась, а, когда вышла на дорогу, в темноте подвернула ногу.

– Вы замёрзли?

– Да, очень сильно.

Меня удивило, что женщина, явная горожанка, не привыкшая ни к чему более серьезному, чем хождение по магазинам, оказалась ночью на проселочной дороге, да ещё вдалеке от жилья. Вряд ли она бы пошла на прогулку по незнакомым местам.

– Почему вы здесь оказались одни?

– Нас было шесть человек, но я поссорилась с мужем, ушла с пикника и заблудилась. Так что придётся ждать утра.

– Вы сами в состоянии дойти до лошади?

– Нога сильно опухла, но думаю всё-таки дойду.

– Вы когда-нибудь ездили верхом?

– Нет, но если лошадь смирная, и вы её будете вести на поводу, то, думаю, что не упаду.

– Вы довольно самоуверенны.

Я подвёл лошадь поближе и помог подняться женщине. Посадить её в седло оказалось делом непростым, хотя в ней было не больше пятидесяти килограммов. Я взял поводья и повёл лошадь шагом. Мы долго молчали. У меня не было никакого желания болтать с этой пигалицей, но бросить посреди дороги было бы, по крайней мере, бестактно. Я снял плащ и отдал его женщине.

– Вы и есть тот Чёрный призрак, про которого так много говорят, а я думала, что всё это выдумки.

– Как видите – дыма без огня не бывает, – ответил я не очень дружелюбно.

Было холодно, и по вершине горы тянул несильный, но чувствительный ветерок. Плащ хоть немного прикрывал меня от него, но сейчас он стал меня донимать.

– А я всё думала, что это просто сплетни.

– Во всех сплетнях всегда есть доля истины.

– Зачем вы устроили этот маскарад?

– Глупость человеческая не терпит ничего выходящего за обыденные рамки их мышления, а плащ и маска лишь насмешка над ней.

– Вы не слишком-то жалуете человечество.

– Я не жалую его примитивную часть.

– Вы думаете, что ваш маскарад защитит от человеческой глупости или насмешек?