Запах большого пирога с мясом был восхитительный. Егор, не делая резких движений, пересел ко мне. Я тут же шарахнулась от него по диванчику дальше. Но он поймал меня рукой. Стало тепло, стало надёжно. Я перестала сопротивляться.

– Смотри на своё плечо, – шепнул мне на ухо.

Я посмотрела на его пальцы, что ухватили моё плечо. На них выросли когти и побежали меховые дорожки.

Если бы прибежали люди в белых халатах и сказали мне, что я шизофреник, я бы предпочла остаться в глубине своей болезни.

Егор одной рукой очень ловко нарезал пирог на кусочки. Вилкой подцепил один кусочек и приложил к моим губам. Я скушала. Жевала и подняла на него глаза. А он не смотрел на меня, поглощал пирог, и красиво двигались мышцы на его лице под сизой щетиной.

– Ты просто прекрасна, – он поймал мой взгляд и подмигнул. – Девушка, которая любит волка, больше, чем человека. Слушай историю, – под историю он мне скармливал расстегай. – Очень красивая девочка по имени Алёна заблудилась в лесу. Там она попала в дом к старому, уродливому… в общем Высшему. Помнишь, кто такие Высшие?

– Это оборотни старше ста лет, которые имеют форму наполовину человека наполовину волка, – с готовностью ответила я, пережёвывая пирог, и Егор подставил к моим губам чашечку с чаем.

Я улыбалась подсев к нему ещё ближе.

– Они самые. Алёна влюбилась в оборотня, его звали Лихо, а потом сбежала от него. И Высший, обернувшись мужчиной, явился к ней в городе. Но Алёна его не приняла. Она любила именно зверя. Это считается уникальностью. И ты уникальна.

– А что было потом с Алёной? – я вникала в суть сказки, сама не заметив, как обвила его талию руками и прильнула к оборотню всем телом.

Егор затаил дыхание и широко улыбнулся. Он очень красиво улыбался, у него ямочки на щеках были. И у глаз появлялись чудные морщинки, лицо становилось невероятно добрым.

– Лихо Алёну добился, потом они поженились. Потом она осталась вдовой и встретила прекрасного, самого крутого оборотня на свете. Звали его Дрёма.

– Так это твоя мама? – удивилась я.

– Да, – глаза его были тёплыми и очень печальными. – Когда отца убили, она умерла от тоски без своей пары. И мы с Гошей остались сиротами.

– Моя мама тоже умерла, – еле слышно сказала я.

– Она была хорошая? – он словно старался зацепиться за меня. Выманить из укрытия, поймать и раскрыть.

Но мой случай тяжёлый. Я больше не льнула к нему и опять замкнулась.

Егор стал хмурым, и молча доел свой пирог. Он был недоволен. Не известно, насколько его хватит. Скорей всего, он как Лада сорвётся и накричит, начнёт давить и читать морали. Но я так подумала, что такой красивый парень меня просто бросит. За таким очередь из силиконовых сисек выстроится.

Заметив, что у меня аппетита нет совсем, Ге потащил меня за собой. На его руке проявлялись когти, которыми он чуть касался моей ладони. Никогда бы не подумала, что меня будет вот такое успокаивать.

У барной стойке он оплатил наш заказ. В кармане его джинсов был кошелёк наполненный разными картами. В прозрачной странице лежало водительское удостоверение и край фото. Я остановила Егора рукой, и захотела посмотреть фотографию. С печальной улыбкой разрешил мне вытащить её.

На фото была красивая девушка с вьющимися волосами и большими серо-голубыми глазами. На ней лёгкое платье, что подчёркивало отличную фигуру и большую грудь. Алёна действительно была красавицей. Рядом сидел Дрёма. Здоровый мужик с хищной ухмылкой на губах. Волосы чёрные торчали в разные стороны, в ухе серьга. Его руки были устремлены к жене. Одна обнимала тонкую талию, другая положена на колено. Впереди пары стояли два малыша лет трёх. Один в один в папу. Такие же лохматые, черноглазые и смуглые. Если у Гоши были детские глазки и раскрытый ротик, то Егора я узнала сразу, по той самой папиной злой ухмылке, прищуренным хитрым глазкам. Мой Ге стоял –руки в карманах красных шортиков.