Жуткая опустошенность вдруг навалилась на него. Он понимал, что снять лыжи и идти пешком будет практически невозможно: снег на открытых участках лежал глубиной по колено. В то же время левой ногой он мог теперь только переступать, но такое движение ноги требовало дополнительных усилий, а сил оставалось все меньше. Он все же пошел и через несколько сот метров выдохся совершенно. Александр привалился к ели, сидя стащил тяжелый рюкзак, раскрыл его и достал термос. В нем уже был не чай, а кипяток, залитый с вечера. Хватило его только на одну кружку.

Он в темноте нащупал отверстие рюкзака, положил в него пустой термос, откинул голову к стволу дерева и моментально отключился. Крупная дрожь пробежала по его телу, но он уже не ощутил ничего.

Очнулся Александр по наитию. Какой-то легких шорох разбудил его, окунув в предчувствие опасности. В темноте он инстинктивно стал оглядываться. Откуда-то сбоку на него неотрывно смотрела пара чьих-то раскосых глаз. Эти глаза то раздваивались, то фокусировались вновь. Вдруг их стало несколько, при этом одни появлялись, другие исчезали. Совсем недалеко от него кто-то явно переступал на снегу с лапы на лапу. Но это не был человек. Тихое рычание подтвердило догадку.

«Собаки, – понял Александр. – Одичавшие собаки. Целая стая».

Это была настоящая опасность. В отличие от волков, одичавшие собаки не боялись человека, были хитрее их, а в злобе не уступали волкам, превосходя тех в изобретательности.

Сначала стая из нескольких собак (а сколько, определить пока было невозможно) группировалась метрах в десяти от Александра. Потом некоторые из них стали смелее и рискнули укоротить дистанцию до него.

Едва Александр пошевелился, как рычание ближайшего к нему пса стало угрожающим. Пес стал обходить его слева, сокращая расстояние шаг за шагом. Александр попытался гаркнуть на собаку, что есть мочи, но из горла вырвался только тихий и как будто чужой звук – не то хрип, не то стон: горло совершенно пересохло.

Собаки между тем продолжали приближаться, обходя его уже с двух сторон. Надо было что-то предпринять. Он вспомнил, что в рюкзаке лежали битые тетерева. Возможно, они своим запахом манили собак. Он нащупал в рюкзаке одну из птиц, достал и бросил собакам. Кто-то из них схватил тетерева и зарычал, к первому голосу подключился второй. Другие тоже метнулись к добыче. Собаки огрызались друг на друга и перемещались. Это заметно было по глазам животных.

Александр достал второго тетерева и бросил прямо в группу светящихся глаз. Остальные тетерева вскоре последовали за первыми двумя. Возня вокруг птиц усилилась, в воздухе были слышны хруст костей и чавканье. Весь пир занял не более десяти минут.

Однако собаки и не думали уходить. Они снова начали перемещаться справа налево и обратно, то и дело норовя подойти к Александру с разных сторон, и только страх, который издревле внушал человек животному, не позволял им убедиться в их безусловном превосходстве в этот момент.

Глаза Александра постепенно привыкали к темноте. Снежная круговерть совершенно прекратилась, облака стали расходиться, кое-где даже показались звезды, и он уже мог различать на фоне светлого снега и в просветах между деревьями силуэты собак. Он насчитал их пять-семь.