Я повернулась к орку и серьезно посмотрела на него, чтобы тот осознал важность моих последующих слов.

— Спасибо за это, но вам стоит быть осторожным в выражении своего... интеллекта. — Я кивнула в сторону зажатых, еле передвигающихся коллег нежити, намекая на то, что он сильно выделялся на их фоне.

— Благодарю за беспокойство. Я соблюдаю осторожность. — Мужчина поклонился.

У Висаака выпала вилка, Эрха подавилась чаем, а Лисиил заулыбался не шире.

— Ты уже не осторожен, — прошипела я, кивая на товарищей.

— Они ваши друзья, госпожа. Они не могут быть плохими, — произнес расносчик и... улыбнулся!

— Очешуеть! — не сдержался эльф. — Что ты с ним сотворила?

— То, чего тебе не дано, — огрызнулась на парня я и, быстро спровадив орка, впилась зубами в котлету. Только вопросов от друзей мне не хватало.

— А мне скажешь? — игриво прошептал оборотень, наклоняясь ко мне.

— Тебе и подавно. Ты водишь дружбу с сомнительными личностями, — осадила прыткого Лисиила я, имея в виду Фредерика, после чего замолкла до конца обеда.

Теперь я выглядела странной даже для собственных друзей. Пока они не собирались с этим ничего делать, но кто знает, что будет потом. Все же наследила я в академии знатно, и это не говоря о двух связанных личах в моей комнате под наблюдением неизвестного, но очень сильного существа. И как меня до сих пор не раскрыли?

С такими мрачными мыслями я вернулась в комнату. Хриз добросовестно выполнял свои обязанности надсмотрщика, за что я недавно притащила ему большой вазон и поставила его возле окна. Я до сих пор ломала голову над происхождением растения, но ни к каким конкретным выводам так и не пришла. Помогает – и ладно.

Вообще, после совета, странного столкновения с Родериком и занятия у Фредерика я почувствовала себя пустым местом. Всем что-то от Туны нужно, но не от меня. Сейчас я даже не могла быть собой и заниматься исследованиями. Бесконечные занятия, стресс, страх быть раскрытой и попытки понять, что же произошло в прошлом, довели меня до истощения.

Хриз помахал листочком перед моим лицом, призывая выйти из оцепенения. Оказывается, я застыла перед ступенями на второй ярус, где находилась моя кровать. То ли ранняя зима на меня так влияла, то ли пора было что-то срочно менять. Например, тело.

— Ты вытянул из нее силы?

Хризантемус ответил положительно, даже потряс коконом из лиан, где была замотана с головы до ног Фортуна лив Лайлак. У лича не было сил даже выть, что было мне только на руку.

— Отлично. А где Ти?

Внезапно я осознала, что со вчерашнего утра не видела гусеницу. А ведь это не тот персонаж из моего зверинца, которого можно не заметить. Ти активная и очень надоедливая представительница радужных бабочек, так что тишина в комнате была не к добру. Неужели что-то произошло?

Хриз помялся в горшке, медля с ответом. Однако стоило мне настоять, и наглоедус сдался, нехотя протягивая ко мне один из своих побегов. Там, завернувшись в листик, сплела себе кокон гусеница, впав в спячку до весны.

И как я упустила из виду ее огромный аппетит и увеличившиеся размеры? Все так и кричало, что скоро это произойдет. Теперь оставалось только выполнить обещание и вернуть девочке тело по пробуждении. Она не заслужила короткой жизни, как у бабочки.

***

У меня опускались руки. Впервые я не справлялась с поставленной задачей. Передо мной сидело мое родное тело, а я не могла разрушить паутину из управляющих нитей, созданную неизвестным злодеем. Две недели. Целых две недели я пыталась подчинить лича, но не продвинулась в этом ни на шаг.

— Слушай, может, пора меня отпустить. Я ведь хорошо себя веду, не пытаюсь сбежать, — вырвал меня из мрачных размышлений Филимон.