– Что ж, хорошо. Но Итака должна быть наказана. Идите сейчас спать, завтра она будет в вашем распоряжении.

Сестра Акилина смотрит на тебя и молча сглатывает слюну. Победа одержана только наполовину, но она понимает, что на этом нужно остановиться. Как только сестра исчезает за дверью, ты снова оказываешься в холодных руках настоятельницы. Она смотрит на сказку о продавщице спичек. Из ее окна видно, как тихо, но постоянно падает снег. Ночи сейчас такие холодные, что вчера в парке Ла-Флорида насмерть замерз нищий, пытавшийся найти убежище в пещере Иисуса.

– Снимай обувь и оставь здесь свою форму, – приказывает тебе настоятельница.

Ты подчиняешься – у тебя нет другого выбора – и следуешь за ней вниз по лестнице. Мать Магдалена открывает перед тобой дверь во внутренний дворик: слой снега доходит тебе до щиколоток, но впереди еще вся ночь, и ты понимаешь, что к утру сугробы будут тебе по колено.

Однако впервые в жизни ты вдруг осознаешь, что завтрашнее утро для тебя может и не наступить.

Настоятельница оставляет тебя одну во внутреннем дворике, в одной ночной сорочке, с пушистыми хлопьями снега в волосах. Ты распускаешь косы в тщетной надежде, что длинные пряди хоть немного согреют твою спину. Но это не помогает. Ты начинаешь прыгать, двигаться, бегать в кромешной тьме по пустынному дворику. Ты легко могла бы делать это даже с закрытыми глазами – ведь тебе довелось играть здесь с самого своего младенчества.

Ты понимаешь, что если перестанешь все время двигаться, то умрешь, как рыба.

Май 2022 года

Книжный магазин «Монтекристо» находился буквально в двух шагах от моего дома, на площади Нуэва. Квадратная площадь, прилежащая к Вирхен-Бланка, – это было проходное место и в то же время средоточие многочисленных баров и кафе с террасами, которые были заполнены и летом, и зимой, и днем, и ночью, под палящими лучами солнца и безжалостным снегопадом.

На углу площади, под сводами крытой галереи, располагался элегантный магазин с отделкой из красного дерева и золотыми табличками, где на полках в идеальном порядке гордо красовались избранные книги с позолоченными корешками. Было очень непривычно обнаружить это заведение опечатанным, с наклеенной красной лентой, запрещающей вход.

Мне пришлось подождать десять минут, пока не появилась Эстибалис. Должен признать, я испытывал при этом некоторую неловкость. Многие из прохожих, пересекавших центральную площадь, узнавали меня и, подталкивая друг друга локтями, смотрели в мою сторону с плохо скрываемым любопытством, пока я неторопливо прохаживался у магазина.

Моя напарница приблизилась ко мне легкой походкой порхающей стрекозы, одарила меня сдержанным объятием и вытащила ключи из кармана своей стильной куртки милитари. Она была обладательницей рыжих волос и полулегкой весовой категории, а также лучшим профессионалом из всех, кто нес службу в полицейском участке Лакуа. Ее показатель раскрываемости был близок к ста процентам, и мы все уважали Эсти за ее умение говорить в лицо то, что следовало сказать, спокойно и в то же время без экивоков. В плане личных взаимоотношений она была моим альтер эго и лучшей подругой.

– Пока ничего? – Эсти окинула меня заботливым взглядом, всегда действовавшим на меня успокаивающе, и взлохматила мою черную шевелюру, которую я отрастил с тех пор, как перестал быть полицейским.

Я посмотрел на часы.

– По крайней мере, десять минут назад ничего не было. Никакого конверта, пакета, посылки или курьера. В почтовом ящике пусто, и в подъезд не заходил никто, кроме четырех соседей. Все абсолютно тихо. Возможно, Калибан должен отправить ДНК откуда-то из-за пределов Витории.