– Я спокойно переношу холод, – Дэль пожал плечами, нашла чем пугать ариэхэ прошедшего несчитанное количество ночей в пустоши, – военные походы учат переносить и голод, и холод.

– Правда? – ехидства в голосе этой невыносимой женщины добавилось, и она забрасывала его вопросами точно мишень – стрелами, – настоящий холод? Такой, что вода застывает в камень? А живое существо, если на нем теплой одежды или меха, гибнет за полчаса?

– Ты меня обманываешь, – не поверил Дэль, – вода не может превратиться в камень!

Однажды он видел, в подвалах одного из захваченных замков, как вода, капая с потолка, оставляла на полу столбики, но это столбики были каменными.

Ветка вылезла из-за стола, открыла холодильник и достала кусочек льда из формочки в морозилке.

– Держи. Сейчас начнет таять.

Дэль взял в ладонь мутно-прозрачный камень. Тот будто цеплялся за кожу, но спустя некоторое время на ладони начала образовываться небольшая лужица.

– Вода? – удивился он, – похоже на стекло.

– Агрегатное состояние вещества, это у нас дети в школе учат. У воды, в этом мире их четыре: жидкое, газообразное и твердое, – она кивнула на ладонь Дэля, – это, как ты видишь твердое, от холода, но нагреваясь медленно переходит в жидкое. Тает.

– А стекло тоже так тает?

– Нет, стекло это расплавленный камень.

Лужица на ладони увеличивалась, а рука начинала болеть.

– Кости ломит? – спросила Ветка.

– Да.

– В раковину выбрось.

Дэль бережно положил холодный кусочек в раковину.

– На шесть месяцев вода в этой части мира превращается вот в такой вот лед. И снег. Я тебе позже покажу изображения. И той одежды, что сейчас на тебе будет недостаточно, чтоб защититься от холода.

Она села обратно за стол и задумчиво постучала пальцами по столу.

– А какое четвертое? – спросил Дэль.

– Что? – не поняла Ветка.

– Ты сказала, что состояний у воды четыре, но назвала три. Вот я и спрашиваю, какое четвертое?

– Плазма, – Ветка, поставив локти на стол, оперлась подбородком на сцепленные пальцы и спросила невпопад, – вот что мне с тобой делать, а?

Дэль пожал плечами.

– Не знаю.

Ветка грустно вздохнула.

– Вот и я не знаю. Отпустить тебя не получилось. Вернуться к себе ты можешь?

– Я не умею открывать порталы. Для этого, кажется, нужны артефакты. Никогда не обращал внимания как это происходит.

– Не царское дело? – съехидничала Ветка.

Дэль предпочел не отвечать на ехидство. Всегда лучше помнить, у кого браслет, а на ком ошейник. Даже если тут нет, как она говорит, рабства. Безопаснее.

– Я, чаще всего, другим был занят.

– Хорошие начальники, как и хорошие командиры, обычно разбираются в деталях работы подчиненных, – фыркнула Ветка.

– Значит, я не очень хороший командир. Был, – огрызнулся Дэль и отвернулся, слова хозяйки зацепили за живое, если бы он был правильным командиром, действительно хорошим, разве бы его предали?

Ветка пошарилась под столом и достала оттуда большой пакет.

– Тут белье, футболка, джинсы, рубашка и толстовка. И кроссы специально выбрала пошире, надеюсь, подойдут на твои лапки с шестью пальцами. Ты так спал, что даже не почувствовал, как я к твоей ноге сантиметр прикладывала.

Дэль смотрел на протянутый ему большой черный, блестящий мешок с непониманием.

– Надень это, – Ветка вдруг заулыбалась, – оказывается, на твой рост здесь сложно найти одежду. Пока ты спал мне пришлось побегать по магазинам в округе.

– Мешок? – уточнил Дэль.

– Нет, конечно, – улыбка Ветки стала еще шире, – то, что в мешке, – она выложила на стол одежду, встала и направилась к выходу, – сумеешь сам переодеться?

– А носки обязательно менять? – спросил Дэль, с сожалением глядя на пушистые носки на свои ногах, – эти теплые.