Итак, в отчете говорилось, что журналисту перерезали горло от уха до уха, а затем сквозь прорез протащили язык – получился так называемый колумбийский галстук, явно указывающий на происхождение убийц. С тех пор как в порту утвердился Колумбийский картель, такие случаи стали происходить все чаще. «Боже, – подумал Кабрера, чувствуя жжение под ложечкой, – во что я вляпался?» Когда он дочитал до конца, в желудке снова стало горячо – верный знак того, что ему не стоит браться за это расследование. Но чувство долга, конечно, взяло верх над страхом, и он отправился к Рамирезу.

Во всем управлении полиции был единственный человек, способный одолжить Кабрере пиджак по размеру, и это был криминалист Рамирез. Нет, Кабрера не был толстый, просто очень широк в плечах, а вот Рамирез…

Известно, что люди за сорок должны непременно иметь очень серьезное увлечение, иначе их увлечением станет обжорство. По крайней мере, у них в порту дело обстояло именно так. Так вот Рамирез относился ко второй категории. У него был не двойной, а тройной подбородок, а живот вываливался за ремень. Кабрера вошел, поздоровался и увидел молодого человека в очках, который печатал на компьютере за столом поодаль.

– Кто это? – спросил он Рамиреза.

– Мой ассистент, Родриго Колумба.

Рамирез понятия не имел, что шеф хочет от Кабреры. В доме журналиста не нашли ни единой статьи, ни заметки, ни черновика. Только блокнот, не представляющий никакой ценности для следствия.

– Можно взглянуть?

– Можно, но только осторожно.

– Да знаю… – Однажды Кабрера, осматривая место преступления, ухитрился залапать вещдоки, и после этого случая каждый считал своим долгом напомнить ему об осторожности.

Он надел перчатки, взял пинцет и открыл конверт, который протянул ему Рамирез. Там лежал блокнот в черной обложке, на первый взгляд ничем не примечательный – две или три даты, стихотворение, посвященное Хилитле, и имя – Винсенте Ранхель.

Он прочел стихотворение, показавшееся ему ужасным, и вновь ощутил приступ гастрита. Странно, что же это за журналист, если он ничего не пишет? Интересно, кто такой этот Винсенте Ранхель? Он знал человека с таким именем, но тот давно погиб. По крайней мере, так принято было считать.

Воспользовавшись тем, что Рамирез отвернулся, Кабрера быстро вырвал единственный исписанный листок и сунул его в карман – на глазах изумленного ассистента. Присваивать тайком вещдоки ему было не впервой.

– А где его компьютер? – спросил он толстого Рамиреза.

– Компьютер? У нас. Мы пока не можем войти в систему, требуется разгадать пароль.

– Подключи программистов.

– Колумба – программист. Он как раз этим и занимается.

Молодой человек с улыбкой посмотрел на Кабреру, но тот предпочел отвести взгляд.

– Вы нашли какие-нибудь кассеты?

– Аудиокассеты? Нет.

– Нет, не аудио. Кассеты, где хранят информацию.

– Это называется «дискеты», – сказал Рамирез, – или CD. – Порывшись в пакете с вещдоками, он вынул дискету и протянул ее Кабрере. – Вот что мы нашли. Пусть Колумба тебе поможет.

Когда молодой человек в очках вставил дискету в компьютер, на экране появилось лишь пустое окно.

– На ней ничего нет, – сказал он. – Хотя, возможно, она просто не отформатирована для PC. Если хотите, я могу позже попробовать на Маке.

Кабрера лишь застонал.

– Распечатайте мне все, что найдете, если найдете. И наденьте перчатки, а не то с вами будет то же, что и со мной.

– Эй, а почему ты занимаешься этим делом, а не Чавез? – запоздало удивился Рамирез.

Кабрера не ответил, а поманил его в коридор.

– Это приказ шефа, – пояснил он вполголоса, когда они вышли из кабинета.