Вот на с. 26 «Ледокола» для доказательства «агрессивных» устремлений Сталина приводится якобы цитата из его сочинений: «…Втянуть Европу в войну, оставаясь самому нейтральным, затем, когда противники истощат друг друга, бросить на чашу весов всю мощь Красной Армии (т. 6, с. 158; т. 7, с. 14)». Но в шестом томе сочинений Сталина на с. 158 вообще не о том речь – излагаются мысли Ленина о вооруженном восстании (лекции «Об основах ленинизма», прочитанные Сталиным в Свердловском университете), а в седьмом томе на с. 14 написано вот что: «…Наше знамя остается по-старому знаменем мира (выделено мною. – В.Л.). Но если война начнется, то нам не придется сидеть, сложа руки, – нам придется выступить, но выступить последними. И мы выступим для того, чтобы бросить решающую гирю на чашу весов, гирю, которая могла бы перевесить» (речь на пленуме ЦК РКП(б) 19 января 1925 г.). И где здесь слова о «втягивании Европы в войну»?

Искажение смысла цитат Резун сочетает с безграмотным их истолкованием. Слова Адмирала Флота Советского Союза Н. Г. Кузнецова о том, что Сталин считал войну с Германией неизбежной и «вел подготовку к войне – подготовку широкую и разностороннюю, – исходя из намеченных им самим… сроков…», интерпретируются Резуном следующим образом: «Адмирал совершенно открыто и ясно говорит нам, что Сталин считал войну неизбежной и серьезно к ней готовился. Но вступить в войну Сталин намеревался не в ответ на германскую агрессию, а в момент, который сам выбрал. Другими словами, Сталин готовился ударить первым, т. е. совершить агрессию против Германии…». Это туземное «умозаключение» Резуна напоминает «рассуждения» незабвенного Козьмы Пруткова: «…Дед мой родился в 1720 году, а кончил записки в 1780 году, значит, они начаты в 1761 году. В записках его видна сила чувств, свежесть впечатлений; значит: при деревенском воздухе он мог прожить до 70 лет. Стало быть, он умер в 1790 году».

Наивысшей степени туземности логика Резуна достигла при «обосновании» им даты нападения СССР на Германию (6 июля 1941 г.) с помощью цитаты из труда Академии Генерального штаба Вооруженных Сил СССР «Начальный период войны». Этот «перл» достоин того, чтобы привести его полностью. Резун пишет: «Начальник Академии Генерального штаба генерал армии С. П. Иванов с группой ведущих советских историков написали научное исследование “Начальный период войны”. В этой книге Иванов не только признает, что Гитлер нанес упреждающий удар, но и называет срок: “немецко-фашистскому командованию буквально в последние две недели перед войной удалось упредить наши войска…”» (выделено мною. – В.Л.) Если Советский Союз готовился к обороне или даже к контрнаступлению, то упредить это нельзя. Если Советский Союз готовил удар, то этот удар можно упредить ударом, который наносится другой стороной чуть раньше. В 1941 году, как говорит Иванов, германский удар был нанесен с упреждением в две недели».

А теперь, внимание – вот как в действительности выглядит цитируемая Резуном фраза из книги «Начальный период войны»: «…Немецко-фашистскому командованию именно на завершающем этапе подготовки к войне, буквально в последние две-три недели удалось упредить Советские Вооруженные Силы в стратегическом развертывании своих войск». Выделенные полужирным курсивом четыре «незамеченные» Резуном слова показывают, что, оказывается, СССР был упрежден не в ударе, а в стратегическом развертывании войск. Это типичная логическая ошибка «подмены понятий». Удар и стратегическое развертывание войск совсем не одно и то же. История знает множество примеров, когда стратегическое развертывание войск противоборствующих сторон было, но до удара дело не доходило. В послевоенной истории такие ситуации возникали в период берлинского противостояния 1961 г., Карибского кризиса. Хрестоматийный пример из русской истории – «великое стояние на Угре» русских войск Ивана III и татарских войск хана Ахмата. Именно своевременное стратегическое развертывание своих войск позволило Ивану III избежать войны с Ордой.